Игорь Князький - Император Траян

Соседи, однако, скорее полагали, что, как раз поддержав Децебала, они навлекут на себя гнев Рима со всеми отсюда вытекающими печальными последствиями. Кроме того, достаточно очевидно было, что войну римляне ведут не с задунайскими и прикарпатскими народами вообще, а исключительно против дерзкого дакийского царя и его подданных, в недавнем прошлом немало зла Империи причинивших. Причём, ведь не римляне Дакию первыми потревожили, но варварский царь вторгся в их владения. Потому и решили соседи Дакии Рим лишний раз не дразнить. Да и разгром сарматской конницы в Нижней Мёзии стал впечатляющим примером и для них самих, и для прочих племён Карпато-Дунайских земель.

Не дождавшись помощи от соседей и не будучи уверен в успешном исходе предстоящего военного противостояния, Децебал решился на действительно отчаянные шаги, могущие только усугубить его и всей Дакии положение. «Терпя неудачи в открытом противоборстве, Децебал, однако, с помощью обмана и хитрости чуть было не погубил Траяна. Он послал в Мёзию нескольких перебежчиков, чтобы они попытались убить императора, так как тот, легко доступный в обычное время, и теперь, в условиях войны, допускал к себе для разговора любого желающего. Однако им не удалось это сделать, поскольку один [из них], вызвав подозрение был схвачен и под пыткой раскрыл весь заговор». [302] Дион Кассий. Римская история. LXVIII, 11 (3).

Любопытно, что столетием с лишним ранее подобным образом германцы пытались остановить легионы Тиберия, неумолимо продвигавшиеся к Альбису (Эльбе). Тогда варвар из племени бруктеров покушался на жизнь римского полководца. Но попытка эта не удалась. [303] Светоний. Тиберий. 19.

К чести римлян, к подобному ведению войны они относились с величайшим презрением. Некогда, в далёком 279 г. до Р.Х., после их поражения от войск эпирского царя Пирра некий грек из его окружения предложил за деньги отравить могучего врага. Римляне не только брезгливо отвергли это подлое предложение, но и известили Пирра о замыслах его приближённого. [304] Плутарх. Пирр. XXI. В 19 г., уже в эпоху Империи, вождь германцев-хаттов Адгандестерий предлагал Тиберию свои услуги, изъявляя готовность отравить Арминия, вождя германского племени херусков, за десять лет до этого истребившего в Тевтобургском лесу три римских легиона. Император дал подлому варвару достойный ответ, указав, что римский народ отмщает врагам, не прибегая к обману, и не тайными средствами, но открыто и силой оружия. [305] Тацит. Анналы. II, 88.

Кем же теперь выглядел Децебал в глазах римлян? Понятно, что и ранее он симпатий у них не вызывал, но определённым уважением пользовался как мужественный, доблестный противник, искусный в военном деле. Теперь же он мог восприниматься просто как преступный, презренный варвар, ни толики снисхождения не заслуживающий.

Децебал тем временем, удручённый провалом плана истребления римского императора, как будто задался целью утвердить римлян в представлении о себе именно как о самом скверном в нравственном отношении человеке. Очередной раз прикинувшись готовым вести мирные переговоры, царь Дакии пригласил к себе одного из ближайших соратников Траяна Гнея Пинария Эмилия Цикатрикула Помпея Лонгина. О самом высоком статусе Лонгина говорят занимаемые им должности: он был консулом в 90 г., наместником Иудеи в 86 г., Верхней Мёзии — в 93 и 96 гг., Паннонии — в 97–98 гг. Участвовал Лонгин и в войнах с даками. В 88 году он под знамёнами Теттия Юлиана бился в победном для римлян сражении при Тапе, в 101–102 гг. был одним из главных римских военачальников в I Дакийской войне. Но, главное, он входил в круг тех, кого Траян считал своими друзьями. И в начинающейся войне Лонгин возглавлял немалую часть римского войска, и Децебал полагал его для себя весьма опасным. [306] Дион Кассий. Римская история. LXVIII, 12 (1).

Дакийский царь пригласил Лонгина в свой стан для переговоров, Демонстрируя, наконец-то, полное смирение, Децебал обещал римскому полководцу выполнить всё, что тот ему предпишет от имени Траяна. Когда же Лонгин, никакого подвоха не ожидавший, прибыл на переговоры к Децебалу, то немедленно оказался под стражей, а торжествующий варвар в присутствии своих приближённых провёл допрос пленённого, расспрашивая его о планах Траяна. Лонгин, истинный римлянин, презрительно отверг вопросы Децебала. Тогда тот приказал держать его при себе под стражей, а Траяну было отправлено письмо, в котором царь требовал(!) в обмен на возвращение Лонгина возвращения римлянами всех земель, занятых ими после I Дакийской войны, вплоть до Дуная, а также денежного возмещения своих расходов на ведение всех предыдущих военных действий.