Дэвид Ирвинг - Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике

Паско знал, что в скором времени в небе появятся и другие бомбардировщики врага. Можно было не сомневаться, что первый «немец» вызвал по радио подкрепления. По этой причине мастер приказал приготовить четыре спасательные шлюпки к спуску: если бы корабль получил сильное повреждение, счет пошел бы на минуты, а разместить в шлюпках семьдесят человек команды и морских артиллеристов было не так-то просто. Потом Паско вызвал к себе боцмана и корабельного плотника и сообщил им, что, по его мнению, корабль будет потоплен через несколько часов. Боцман и плотник должны были проследить, чтобы в шлюпках был достаточный для длительного плавания запас провианта и пресной воды 6.

Через полчаса стало ясно, что дурное предчувствие мастера не обмануло. Сигнальщики заметили несколько «юнкерсов» с правого борта. Эти самолеты принадлежали знаменитой третьей эскадрилье авиагруппы КГ-30, которой командовал капитан Хайо Херманн. Третью эскадрилью перебросили с аэродрома Бардуфосс на авиабазу Банак — самую северную авиабазу в Европе — для усиления находившихся там бомбардировочных соединений. Ведущий самолет сразу спикировал на «Вашингтон»; от взрывов его бомб корму судна подбросило. Вслед за ведущим сбросили бомбы и другие бомбардировщики. Матросы с «Вашингтона» насчитали двадцать один разрыв в непосредственной близости от их корабля. Рулевое управление вышло из строя, обшивку корпуса разорвало, и корабль стал набирать воду. Капитан Ричерт отдал приказ оставить судно. Перед этим радист послал в эфир сигнал бедствия и указал координаты «Вашингтона».

Капитан Паско был фаталистом. Когда немецкие самолеты атаковали его корабль, он положился на волю судьбы и даже не пытался маневрировать, чтобы уклониться от бомб. Впрочем, это было сделать трудно: немецкие бомбардировщики атаковали его с разных направлений и с разных высот. Один из «юнкерсов» спикировал на корабль со стороны солнца и сбросил свои бомбы прямо на палубу. Вторая бомба пронизала перекрытия и угодила в трюм номер два, в котором находились тонны кордита. Еще секунду «Болтон Кастл» шел вперед, как если бы бомбы угодили не в него, а в какое-нибудь другое судно. Корабль даже не вздрогнул, а Паско не услышал взрыва в глубине трюма. Но когда он выглянул в окно рубки, весь мир вокруг неожиданно окрасился в зеленый цвет; ярчайшее изумрудное пламя ослепило капитана, а потом он услышал рев, подобный реву ураганного ветра. Кордит воспламенился, но этот процесс не сопровождался грохотом и колебаниями атмосферы, как это бывает при взрыве обыкновенного взрывчатого вещества; все это скорее напоминало гигантскую вспышку магния. Сидевшие в шлюпках люди с «Вашингтона» увидели, как там, где только что стоял «Болтон Кастл», в небо взметнулось гигантское грибовидное облако. Моряки подняли руки, чтобы перекреститься, да так и застыли: когда ветер отнес облако в сторону, британский корабль все еще находился на прежнем месте. «Жар был такой, что даже стекла в рубке оплавились». Паско вышел на палубу и увидел огромное дымящееся отверстие над тем местом, где хранился кордит. Капитан наклонился над отверстием. Трюм был пуст, но снизу доносился шум заполнявшей его воды.

Примерно в это же время немецкие бомбардировщики добились попадания в третий корабль — «Паулус Поттер», имевший водоизмещение 7168 тонн, — и повредили его рулевые машины 7. Команда покинула транспорт в спасательных шлюпках. Команда «Болтон Кастла» тоже оставила свое судно. В течение нескольких минут было потеряно три корабля. Удивительное дело: жертв среди их команд не было.

Восемь Ю-88 снизились до нескольких десятков футов над поверхностью воды, после чего сделали круг над поверженными кораблями, полив их из пулеметов зажигательными пулями. В это время немецкий военный оператор Бенно Вундсхаммер, приникнув к застекленному носу бомбардировщика, снимал эту сцену на пленку 8. Когда самолеты наконец улетели, «Вашингтон» заполыхал, а «Болтон Кастл» медленно встал на корму и вертикально, свечой ушел под воду. «Паулус Поттер» выглядел так, словно не получил никаких повреждений.

Старый американский транспорт «Олопана», плетшийся в хвосте за тремя кораблями, но давно потерявший их из виду, все еще был на ходу, управлялся, и члены его команды находились на своих местах. А все благодаря его мастеру Мервину Стоуну. Когда полчаса назад транспорт атаковал одиночный Ю-88, Стоун приказал команде покинуть судно; однако часть моряков он на судне все-таки оставил. Три человека обслуживали двигатели, второй офицер расположился за штурвалом, а два матроса стояли наготове у двух последних спасательных плотиков, чтобы спустить их на воду, если корабль начнет тонуть. «Британские морские артиллеристы заявили, что будут защищать корабль до последней возможности», а потому тоже остались на борту. Когда бомбардировщик сделал первый заход на транспорт, Стоун приказал поджечь разложенные на палубе дымовые шашки, и через минуту весь корабль окутался густым удушливым дымом, отчего второй офицер, находившийся в рулевой рубке, где взрывом были выбиты стекла, до слез раскашлялся. Как бы то ни было, уловка сработала. Пилот немецкого бомбардировщика решил, что основательно повредил судно, и, сделав над «Олопана» круг, улетел 9.