Большую часть дня 2 июля Нордкап окутывал густой туман, так что базировавшаяся на мысе германская авиации испытывала затруднения со взлетом и посадкой. Из всех аэродромов действовала только база на Киркенесе, где оперировала эскадрилья I./ 406, имевшая на вооружении поплавковые торпедоносцы-бомбардировщики «Хейнкель-115». Штаб 5-й воздушной армии в Осло и оперативный штаб в Кеми считали, что, пока погода не улучшится, для атаки на конвой следует задействовать именно это подразделение 16. В 2.38 дня адмирал Шмундт передал по радио на свои подводные лодки результаты авиаразведки и рассказал о запланированной летчиками атаке на конвой силами семи Хе-115. Через полчаса он вышел на контакт с подводной лодкой капитан-лейтенанта Тейхерта, приказал ему следовать за конвоем и наводить на него по радио самолеты эскадрильи I. /406.
В радиорубке на крейсере «Лондон» отлично слышали переговоры немецкого разведывательного самолета с базой. Немцы передавали серии кодированных сигналов, начинавшихся с литеры «А» — то есть давали координаты конвоя. Поэтому контр-адмирал Гамильтон нисколько не удивился, когда получил радиограмму из Адмиралтейства, где говорилось, что немцы собираются нанести по конвою удар примерно в 9 часов вечера «силами торпедно-бомбардировочной эскадрильи». После этого Гамильтон отправил к конвою американский эсминец «Рован», чтобы предупредить коммандера Бруми о готовящемся воздушном нападении. Эсминец, кроме того, должен был заправиться с танкера «Алдерсдейл» и остаться при конвое для усиления прикрытия. В тот же день Гамильтону пришла новая радиограмма из Лондона, где говорилось о невозможности аэрофотосъемки немецких морских баз из-за дурной погоды 17. Впрочем, немецкие корабли в любом случае продолжали стоять на якорях. Между тем над кораблями конвоя PQ-17 и союзническими крейсерами на высоте менее двухсот футов нависли облака — это была идеальная погода для атаки со стороны низколетящих торпедоносцев.
Немецкие моряки весьма ревниво следили за тем интересом, который проявляли ВВС к использованию во время налетов торпед, так как считали торпедное оружие прерогативой флота. Когда в начале войны было принято решение о создании эскадрилий торпедоносцев, специальных воздушных торпед на вооружении и в серийном производстве не было, а испытания опытных образцов долгое время заканчивались неудачей. Морские штабы старались к информации о новых разработках морского торпедного оружия авиаторов не допускать и своим опытом в этой области с люфтваффе не делились. Более того, моряки противились попыткам авиаторов заказать воздушные торпеды у частных фирм — разработчиков оружия. Только в январе 1942 года Геринг добился права на создание собственной экспериментальной базы авиационного торпедного оружия, как, равным образом, тренировочных центров по его применению. К концу апреля 1942 года воздушными торпедами были вооружены не только Хе-115 так называемого Берегового командования, но и 12 самолетов Хе-111 из авиагруппы КГ-26, базировавшихся на вновь созданных аэродромах в Банаке и Бардуфоссе в северной Норвегии. К тому времени, когда конвой PQ-17 вышел в море, Береговое командование располагало 15 поплавковыми торпедоносцами Хе-115 и 42 торпедоносцами типа Хе-111 из авиагруппы КГ-26 18.
В 12.20 дня 2 июля немецкий разведывательный самолет «Блом & Фосс-138» завис над конвоем. Через час или полтора к нему присоединились еще два самолета. Сквозь мощную оптику морских биноклей можно было заметить, что это не разведчики, а торпедоносцы. Эти три самолета кружили над конвоем примерно час, правда, стараясь держаться на почтительном расстоянии от зенитных орудий кораблей союзников. Через некоторое время командир субмарины U-456 капитан-лейтенант Тейхерт радировал в Нарвик, что корабли конвоя начинают поднимать аэростаты воздушного заграждения 6. Зенитчики находились при орудиях и в ожидании воздушного нападения два часа всматривались до рези в глазах в силуэты самолетов над головой. Коммандер Бруми, чей радист перехватил сигналы с круживших над конвоем самолетов, передал на другие корабли сообщение о том, что немецкие пилоты, скорее всего, занимаются наведением на караван новой группы торпедоносцев. Разведка боем началась после шести тридцати вечера, когда два висевших над караваном торпедоносца неожиданно пошли на снижение и, находясь на высоте нескольких футов над поверхностью воды, устремились в атаку на корабли. Завыли сирены боевой тревоги.
Читать дальше