Кирилл Назаренко - Флот, революция и власть в России - 1917–1921

Ранней весной 1918 г. определилось и отношение высшего руководства Советской России к «старым специалистам», в нашем случае – к офицерам флота. Был взят курс на привлечение их на службу Республике рабочих и крестьян. От них требовали беспрекословной лояльности, а не публичных покаяний. Количественные данные показывают, что многие кадровые офицеры старого флота пошли во время Гражданской войны на службу в РККФ, при этом они руководствовались как патриотическими идеями, так и материальной заинтересованностью. В «верхах» мало кто сомневался в необходимости поставить «специалистов» в приемлемые материальные и моральные условия. Уже в декабре 1917 г. начинается пересмотр окладов содержания командного состава флота в сторону увеличения. Важно отметить, что советское правительство, вводя новые оклады денежного содержания в начале 1918 г., постаралось не ущемить флотских офицеров, и материальное положение подавляющего большинства из них не только не ухудшилось, но, по сравнению с началом осени 1917 г., даже улучшилось. Во время Гражданской войны материальное положение моряков (как офицеров, так и матросов) конечно, ухудшалось, но этот процесс шел параллельно с усилением хозяйственной разрухи и военных тягот для всего населения Советской России. Больнее всего по бывшим офицерам ударил отказ от привычного бытового обслуживания на кораблях, сопровождавшееся саркастическими высказываниями матросов по поводу неумения «господ» обслуживать себя. Постепенно командному составу РККФ были возвращены традиционные привилегии (освобождение от физических работ, особое питание, пользование кают-компанией), а в декабре 1921 г. и знаки различия. Этот процесс подталкивался самими бывшими офицерами, которые ставили перед командованием флота и политическим руководством страны вопрос о восстановлении авторитета командного состава.

«Старые специалисты» в основном стремились уклониться от активного участия в Гражданской войне. Они предпочитали оседать в штабах или на невоюющем Балтийском флоте, а не рвались на речные флотилии. О той роли, которую играли «старые специалисты» в высшем руководстве военно-морскими силами Советской республики, говорит состав совещаний, определявший канцелярскую политику ведомства осенью 1920–весной 1921 гг. Судя по тому, кто выступал на совещаниях, «выдвиженцы» практически не принимали участия в обсуждении и присоединялись к решению, которое вынашивалось «старыми военспецами». Бывшие офицеры выражали свое мнение вполне свободно. У руководства ведомством оказались не просто бывшие офицеры, а люди, пропитанные духом Морского Генерального штаба, независимо от того, служили они в нем до революции, как М. А. Петров, или не служили, как Б. Б. Жерве. Стремление установить главенствующее положение МГШ в системе управления морским ведомством – идея, которую отстаивали представители МГШ с момента основания штаба в 1906 г. Генштабисты постоянно искали образцы за границей. Если до Первой мировой войны эталоном для «младотурок Генерального штаба» был германский флот, не только количественно сильный, но и производящий впечатление хорошо организованного и технически оснащенного, то теперь эталонным стал английский, который победой в войне доказал свое превосходство над немецким. В данном случае речь идет не о действительно сильных и слабых сторонах военно-морской организации Германии и Великобритании, а о впечатлении, которое они производили на офицеров русского флота. Во взглядах этих людей революция ничего не изменила, и они продолжали отстаивать свои идеи в 1921 г. с тем же упорством, что и за пятнадцать лет до этого. Подобные настроения были свойственны не только морякам, но и руководителям авиации, которые также обращались к английскому опыту.

Рабочие и крестьяне в черных бушлатах и бескозырках с подозрением, а иногда и с ненавистью смотрели на специалистов, на синих кителях которых были слишком ясно видны следы от споротых погон. В этом чувстве слилась и память о прежних обидах, и разочарование от сознания того, что снова на командных и штабных должностях «сидят» вчерашние господа. Недоброжелательная атмосфера, а иногда и травля бывших офицеров в РККФ в годы Гражданской войны шла не сверху, а снизу. В то же время официально созданный институт политического контроля над командным составом – комиссары, не были поставлены в исключительное положение. Уровень их материального обеспечения и фактические полномочия были довольно скромными, а если вспыхивали конфликты между комиссаром и начальником учреждения, высшее руководство флота зачастую становилось на сторону начальника, а не комиссара. Как ни странно, новый удар по «красным командирам» нанесла демобилизация флота по окончании Гражданской войны. Документы показывают, что в ходе ее были уволены в запас или ушли сами практически все выдвинувшиеся на командные посты из матросов. Постепенное вытеснение бывших офицеров с командирских мостиков и из штабов началось позднее, с середины 20-х гг., когда подросли выпускники военно-учебных заведений Красного Флота.