Пантелеймон Кулиш - Отпадение Малороссии от Польши. Том 3

«На другой день» (продолжает мемуарист), «когда войско получило уже приказ идти в поход, приехал Выговский проститься с паном Краковским и просить извинения за то, что произошло вчера; при этом отдал турецкого коня пану старосте Каменецкому (сыну Потоцкого). Князя Радивила просил он отдельно за вчерашнюю экзорбитанцию от имени Хмельницкого. Князь отвечал: «Если он говорил в пьяном виде, то я говорю в трезвом, что ни я, ни волошский господарь не боимся, и всегда найдет он меня готовым. Если бы хотел и тотчас, я жду его в поле, и он удостоверится, что его пьяная фурия ни мало мне не страшна, и я готов расправиться с ним, как хочет, или с войском, или без войска». Но Выговский смиренно (supplex) просил князя забыть об этом».

С обеих сторон довоевались уже до самого края, и потому должны были худой мир предпочитать доброй ссоре. Но казаки до того считали мир непрочным, что не продавали даже татарских бахматов панам, собиравшимся в обратный путь. Один из панов писал в Варшаву с дороги: «Когда мы пришли в Белую Церковь, казаки стояли в таборе, укрепленном двойными валами. Хмельницкий не хотел дать нам битвы в поле, напротив, постыдно бежал с него в субботу. Все войско нашло невозможным брать приступом окопы, в которых могло быть тысяч сто войска, кроме татар. Нам было хуже: приходилось вымирать. У них полно живноности, а кругом нас (circum circa) голод, так что умирало по сто человек в одну ночь, а некоторые от крайней нужды передавались к казакам. Отступить нам было жаль; идти в глубину Украины — опасность очевидная на переправах обоза: ибо не пустая молва, но и все языки предсказывали скорый приход султан-калги. Вот почему согласились мы на почетный мир».

Это был в самом деле почетный для панов и постыдный для казаков мир. «Статьи об устройстве и успокоении войска его королевской милости Запорожского, постановленные комиссиею под Белою Церковью 28 (18) сентября 1651 года», гласили следующее:

«Позволяем и назначаем устроить реестровое войско в числе двадцати тысяч человек. Это войско гетман и старшины должны записать в реестр, и оно должно находиться в одних только добрах его королевской милости, лежащих в воеводстве Киевском, нисколько не касаясь воеводств Брацлавского и Черниговского; а добра шляхетские должны оставаться освободными, и в них нигде реестровые казаки не должны оставаться; но кто останется реестровым казаком в числе двадцати тысяч, тот из добр шляхетских, находящихся в воеводствах Киевском, Брацлавском и Черниговском, также из добр его королевской милости, должен переселиться в добра его королевской милости, находящиеся в воеводстве Киевском, туда, где будет находиться войско его королевской милости Запорожское. А кто будет переселяться, будучи реестровым казаком, такому каждому вольно будет продать свое добро, без всякого препятствия со стороны панов, также старост и подстаростиев.

2. Это устройство двадцати тысячного реестрового войска его королевской милости должно начаться в течение двух недель от настоящего числа, а кончиться к Рождеству Христову. Реестр этого войска, за собственноручною подписью гетмана, должен быть отослан его королевской милости и вписан копиею в книги гродские киевские. В этом реестре ясно должны быть записаны реестровые казаки в каждом городе, по именам и прозваниям, и общее число не должно быть более 20 тысяч. А которые казаки будут включены в реестры, те должны оставаться при давних своих правах; те же, которых этот реестр покрывать не будет, должны оставаться в обычном замковом подданстве его королевской милости.

3. Королевское войско не должно оставаться, ни отправлять леж в тех местечках Киевского воеводства, в которых будут находиться реестровые казаки, а только в воеводствах Брацлавском и Черниговском, в которых казаков уже не будет. Теперь однакоже, до составления реестров к назначенному сроку Рождества Христова, дабы не происходило никакого замешательства, пока не выйдут в свое место, в Киевское воеводство, те, которые будут находиться в числе и реестре 20.000, войска должны оставаться и далее Животова не ходить до окончания реестра.

4. Обыватели воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского сами лично, или через своих урядников, должны вступать во владение своими добрами и тотчас брать в свою власть все доходы, корчмы, мельницы, юрисдикции, но самое собирание податков с подданных должны отложить до оного срока составления реестров, дабы те, которые будут реестровыми казаками, выселились и оставались уже те одни, которые подлежат подданству; так же и в добрах его королевской милости будет уже известно, кто останется при вольностях казацких, а кто — в замковом подданстве и повиновении.