Вадим Кирпичев - Путин против либерального болота. Как сохранить Россию

Наша цивилизация — Север. Мы заведомо не Запад, не Восток и не Юг. Мы создавали себя в борьбе с тремя сторонами света и подражанием одной из них. Мы сателлиты Запада и альтернатива ему. Подражание Западу и противостояние ему есть двуединое условие нашего бытия. Без культурного, цивилизационного разграничения с Западом мы неизбежно будем сброшены в его третьесортную окраину. Кстати, из-за сателлитного, подражательного характера российской цивилизации некоторые не очень глубокие мыслители вообще ей отказывают в оригинальности, альтернативности, а значит, и в существовании.

Во второй половине второго тысячелетия окончательно формируется особая православная цивилизация и ее стержневая империя. С XVI века вообще начинается эпоха империй и колониальных держав. Кто не спрятался в мощное централизованное государство, тот виноват.

Тут мы с мировой историей играли на равных. Соорудили великую державу. Веками правительство, наш лучший европеец, мордовало внутреннее средневековье России, давило его культурой и батальонами, отмывало просвещением и имперским театром, усиленно смиряло сепаратизм, цивилизовало диких князьков. Проблему сохранения большого государства, которое обеспечивает геополитичсекое выживание, мы всегда решали через завет Чингисхана, через вертикаль, регулярное имперское устройство страны. А проблему немодернизируемости империй, их статичности, природной застойности, мы решали через сателлитность Западу, через копирование европейских достижений, через еврокультуру и опять же через политическую волю наших царей-прогрессоров, через всю ту же спасительную вертикаль. Опричники, птенцы гнезда Петрова, большевики — по-разному называют слуг государевых, но все они призваны катить, толкать через застойную историю телегу прогресса в обществе, не имеющем внутренних источников развития.

Посмотрите на российскую историю последних пяти столетий: застой и развал — вот две наши вечные угрозы. Мы веками мечемся меж двух огней. Переборщишь со стабильностью — начинается застой и внутреннее гниение. Без ума ударишься в реформы, начнешь обезьянничать, кривляться по-западному — смута ждет за углом, слабость, раздрай, а с ними и очередное иго. И всегда внутренняя разъединенность, слабость перед собственным средневековьем заканчивалась внешним поражением, унижением и торжеством зарубежья. Напротив, победа над отсталостью, модернизация, единение всегда являлись условиями победы над противниками и внешним управлением.

Но осознания цивилизационной особости России не достаточно для понимания судеб наших народов. Тут одного цивилизационного подхода мало, ведь есть еще экономика, способы производства, а среди них имеется и самый эффективный, который обеспечивает первенство освоившим его цивилизациям.

XVI век стал переломным не только для Русского мира, но и для всей мировой истории и в первую очередь для Запада. Что поделаешь, речь вновь пойдет о нашем кумире, ведь Запад это и есть тот самый эталонный парижский метр, которым мы всегда измеряем кривизну наших осин. Сама наша цивилизация пришла от ромеев, и ее эстафета принята нами от Рима Второго, наследника Рима Первого. Мы вечно боролись с Западом и подражали ему, поэтому и понять нас можно только в этой стереосистеме, все время оглядываясь на историю закатного мира.

Как читатель догадался, речь сейчас пойдет о формационном подходе. Насколько цивилизация осваивает передовую формацию, настолько и процветает. Посмотрим, кому и почему это удалось.

Веками мы глядим в это зеркало и с ненавистью, и с любовью. И порой нам даже кажется, что видим в любимом стекле себя.

Почему нам так важно понять Запад?

Сравнивать уместно с подобным, а обе наши цивилизации вышли из одной эллинской туники. Только Запад стал планетой, а Россия — его спутником, российская цивилизация сателлитно-альтернативна западной. Наш мир — спутник Запада, его луна. Подражать и противостоять Западу — вот наша противоречивая судьба притяжения и отталкивания. Без подражания, модернизации мы сгниваем, впадаем в застой, губим себя внутренним средневековьем, азиатчиной. Без альтернативного противостояния Западу, мы неизбежно превращаемся в его третьесортный отшиб, колонию. Отсюда проистекают все наши сателлитные шараханья от раболепной любви к Европе, до лютой ненависти к Америке. Это, во-первых.