Илья Кукулин - Машины зашумевшего времени

В статье «Искусство как прием» есть странное противоречие. Автор пишет, что остранение необходимо, чтобы «…вернуть ощущение жизни, почувствовать вещи, для того, чтобы делать камень каменным». Однако изменение образа, которое описывает Шкловский, не возобновляет прежнее, ранее стертое переживание, а принципиально меняет его содержание. В качестве примеров Шкловский приводит описание социальных отношений, театра и религиозного таинства в прозе Льва Толстого и аллегорические обозначения половых органов в фольклорных текстах. В обоих случаях смысл описываемых явлений принципиально смещается: Толстой показывает условность и бессмысленность социальных конвенций и институтов, а сексуальные отношения в цитируемой Шкловским русской былине «Ставр Годинович» предстают как эстетизированная игра:

Воспользуемся метафорикой Шкловского — в результате такого переосмысления камень становится не совсем каменным, но отчасти еще и деревянным. Получается, что остранение исполняет не ту функцию, которую приписывал ему автор статьи «Искусство как прием».

Одну из причин этого парадокса описал Евгений Сошкин, который показал, что под «остранением» Шкловский имел в виду не один, а несколько нарративных механизмов [226] Сошкин Е. Приемы остранения: опыт унификации // Новое литературное обозрение. 2012. № 114. С. 178–191. . Однако для целей этой работы более важна интерпретация работы Шкловского, которую предложил Михаил Ямпольский. Он сравнил остранение Шкловского с понятием Unheimliche («жуткого», в англоязычной литературе — «Uncanny»), которое было введено Зигмундом Фрейдом в одноименной работе 1919 года. «Перед нами вариант того же остранения, превращения привычного, хорошо знакомого в пугающе непривычное — новое. Время написания эссе Фрейдом по сути совпадает со временем написания „Искусства как приема“ Шкловским. Именно в этот момент предметы избавляются от налета историзма, покидают антикварные лавки и аранжируются в ассамбляжи нового, вводящие их в новый мир» [227] Ямпольский М. Между остранением и déjà vu // Сайт «Colta.ru». 2013. 5 апреля (http://www.colta.ru/docs/18550). .

«Пугающе непривычные» — или соблазнительно непривычные — образы, возникающие в результате остранения, не существуют сами по себе. Они являются частью объемлющего их текста, в котором есть другие образы. Толстовский Холстомер, взгляд которого анализирует Шкловский, не понимал отношений собственности, но по воле автора понимал многие особенности человеческой психологии: «Мне нравилось в нем именно то, что он был красив, счастлив, богат и потому никого не любил» [228] Цит. по изд.: Толстой Л. Холстомер // Толстой Л. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 26. М.: ГИХЛ, 1936. С. 23 (Литературное наследство. Сер. 1). , — говорит старый мерин об одном из своих хозяев. Только благодаря существованию этого контекста, задающего более или менее привычные параметры восприятия, остранение как прием становится возможным.

Последовательное, а не эпизодическое использование приема остранения приводит к тому, что текст становится более дискретным, в нем усиливается внутренний контраст. Чтобы остранение не автоматизировалось, разные образы должны быть остранены по-разному. Текст — или иное произведение — становятся монтажными.

Можно сказать, что остранение, das Unheimliche и монтаж (гносеологическим аналогом которого является «ассамбляж», упомянутый М. Ямпольским [229] Вообще говоря, ассамбляж — это произведение искусства, сделанное из обломков природных материалов, предметов или их фрагментов — например, из мусора. Этот термин ввел в 1953 г. выдающийся французский художник-сюрреалист Жан Дюбюффе. Но М. Ямпольский имеет в виду новую эпистемологическую ситуацию в эпоху после Первой мировой войны, при которой элементы картины мира в сознании человека теряют прежние смысловые связи и выстраиваются в новые, случайные порядки. ) — три аспекта новой эстетической парадигмы, возникшей в конце 1910-х годов под влиянием событий Первой мировой войны и краха устоявшегося европейского символического порядка — и развития массмедиа, которое делало переживание этого краха общим, коллективным, переводя его из личной психопатологии в разряд поколенческого опыта [230] О влиянии опыта Первой мировой войны на статью «Искусство как прием» см.: Tihanov G. Op. cit. Иная, чем изложенная здесь, концепция соотношения монтажа и остранения представлена в работе Нины Гурьяновой: Гурьянова Н. Авангард и идеология // Russian Literature. 2010. Vol. LXVII. No. III/IV. P. 365–402. Согласно Гурьяновой, остранение — метод антиидеологического авангарда, а «монтаж аттракционов» — метод авангарда идеологизированного и согласившегося на огосударствление. .