Т Айзатулин - Теория России (Геоподоснова и моделирование)

Такая же подставка инородцев (татар) на истребление, а также уничтожение знатных родов некоторых побежденных народов, практиковалась Чингисханом (Орда и эль - имперские формы?). Много ли выиграли от этого оба "имперских"

народа - авары (обры) и монголы? Оба народа на этих территориях сгинули (а бесследная гибель обров даже вошла у русских в поговорку).

Болгары, обосновываясь на самых разных территориях (в приазовье, на Дунае, на средней Волге и др.), не создавали империй (и квазиимперий), элей (il), царств, ханств и каганатов. Максимальным приближением был кургур, нечто вроде конфедерации племен, созданный и руководимый в VII в патрикием (по Константинопольскому ярлыку) Кубратом. Л.Гумилев называет это государственное образование Болгарской державой. Возможно, он прав, в том, что это была держава (а не империя, хотя Л.Гумилев особо не разделял эти формы). Но все-таки это был кургур или конфедерация: сразу после Кубрата она развалилась, а державы, в отличие от империй, конфедераций и кургуров, не разваливаются быстро и, бывает, наоборот, возрождаются еще более сильными, например, Российская держава после развала 1917 г. быстро восстановилась в виде Советской державы и далее - сверхдержавы, а Австро-Венгерская империя развалилась быстро и окончательно.

Болгары, обладая сильным государственническим чувством и везде, где только можно, пытавшиеся создать свое государство, ни державного, ни имперск ого сознания не имели и вообще не знали и не знают, чего они хотят и даже - чего не хотят (что редкость). А Казанское ханство было создано уже после гибели Волжской Булгарии и в результате опыта оккупации татаро-монголами и слияния с их остатками.

Восточные славяне-русские также не практиковали имперские формы государственности, и в источниках - древнейших, древних, ранне- и позднесредневековых, а также в исторической, публицистической, мемуарной и художественной литературе нового и новейшего времени - не попадаются сведения о том, чтобы они в боях прятались за спины союзников, своих иноверцев ("наших поганых"), инородцев и нацменов. А вот обратное - четко прослеживается: русские почитали за честь быть в авангарде при наступлении и в арьергарде при отступлении и далеко не всякие "иные" удостаивались такой чести и вообще права на военную службу. Этот индикатор (в основе которого универсальный ценностный критерий - смерть) показывает явно предпочтение не имперским, а державным (самодержавным или советодержавным) государственым формам и симбиозно-союзным, даже братским внутренним этнокоммунологическим формам (формам общежития народов России).

Это предпочтение вошло в русский социокультурный генетический код и с ним - в культурный код российской цивилизации. На его основе шла дальнейшая самоорганизация при дальнейшем росте масштабов, до субконтинентального и континентального уровня - великодержавных государственно-политических и союзно-коммюнитных этнокоммуноло ских форм в ближнем окружении, наконец до глобального уровня - сверхдержавных государственно-политических и коэкзистных (сосуществовательных) этнокоммунологических форм в дальнем окружении.

Древняя русско-славянская этнокоммунология была разнообразнее булгарской.

Она равно включала, разумеется, и ассимилятивные отношения (комбинированно:

длительно - мягкие и импульсно - жесткие), особенно с угро-финами, и племенные союзы, и симбиозы, в том числе - череcполосные. Но имперские и царские формы были для русских также совершенно не характерны до татаро-монгольского нашествия. Не образовывались также конфедеративные и королевские формы.

Типичными были княжеские и великокняжеские формы, последние тяготевшие к державности. Проведем лингвистическое моделирование (попробуем на язык):

"за державу обидно" - звучит; "за империю обидно" - не звучит, хотя слово это попадается в литературе на порядок чаще, чем слово "держава".

Лишь в XIII в. Русь была насильно втянута в подобие имперских отношений, став улусом Золотой Орды, и вполне, творчески освоила их, преобразовав в особые отношения и принципы, которые Менделеев назвал "русскими началами"

и придерживаться которых советовал всем российским этносам, учитывая уроки истории. При всем этом, платя дань-налоги в "центр"-орду, обращаясь туда за назначением-ярлыком, арбитражем и полицейской помощью против собственных смутьянов, удельной и патриотической оппозиции, Русь избежала, изначально благодаря Александру Невскому, типичного для империй положения покоренных народов - колониального или провинциального наместнического положения при метрополии, избежала серьезного данничества юношами для военной службы в "общеимперских интересах" и даже (за сравнительно небольшим исключением)