Юрий Емельянов - Смертельная схватка нацистских вождей. За кулисами Третьего рейха

«Фюрер добавляет, что он еще до войны постоянно требовал создания скоростных бомбардировщиков, поскольку скоростные бомбардировщики, прежде всего типа «москито», обещали достижение большого успеха в бомбардировке вражеских городов. Но этого не сделали, как и многого другого, и нет никакого проку в том, что фюрер говорит сегодня, что хотя он и настаивал на нужных вещах, но не добился их осуществления. Тут, добавляет фюрер, Геринг всегда разбирался во всем лучше».

Геббельс не упускал ни одного удобного случая для атак на Геринга. 19 марта после очередного массированного налета союзной авиации на Берлин, Геббельс передал помощнику Гитлера Шаубу сводку о последствиях этого налета, снабдив «его на дорогу доброй порцией критики в адрес военной авиации и Геринга».

На другой день Геббельс нашел новый повод для своих атак на Геринга. 20 марта он писал: «Как сообщает «Иоахимсталер цайтунг», Геринг застрелил зубра и передал его в распоряжение беженцев. Это сообщение полно психологических просчетов и, пожалуй, представляет собой кульминационный пункт в моральном смятении Геринга и его окружения. Я передаю это сообщение фюреру и приписываю от себя, что оно напоминает об одной принцессе из дома Бурбонов, которая, видя массы, штурмующие Тюильри с криком «Хлеба!», наивно спросила: «А почему эти люди не едят пирожные?» Фюрер подхватывает этот комментарий и чрезвычайно резко отчитывает Геринга во время очередного обсуждения обстановки, а потом еще довольно долго беседует с ним с глазу на глаз. Можно себе представить, чего он там наговорил. Но какая от этого польза? Общественность ничего об этом не узнает, она видит только полный крах военной авиации и неспособность Геринга и его сотрудников справиться с этим позором. Фюреру придется назначить нового главнокомандующего военно-воздушными силами».

И тут Геббельс называл неожиданную кандидатуру, которая могла бы заменить Геринга: «Различные круги предлагают на этот пост Дёница, и я бы не считал, что это предложение такое уж нелепое. Дёниц показал – в восстановлении свободы действий подводного флота, – что он способен справиться даже и с таким серьезным техническим кризисом. Это солидный и честный работник, и он наверняка поставил бы военно-воздушный флот, пусть и в его нынешнем уменьшенном составе, на ноги».

Одновременно Геббельс прибегал к прозрачным историческим аналогиям, чтобы подсказать Гитлеру необходимые действия по отношению к Герингу. 20 марта он писал: «Что касается вопроса о Геринге, то я намерен послать фюреру одну главу из Карлейля, где рассказывается, как поступил Фридрих Великий с принцем прусским Августом-Вильгельмом, когда тот совершенно испортил ему циттауское дело. Фридрих устроил над своим родным братом расправу, которую я считаю образцовой. Свое родство он при этом совершенно игнорировал, И когда Август-Вильгельм пригрозил ему, что уедет в Дрезден, он лишь коротко известил его письменно, что ближайший конвой в Дрезден отбывает в тот же вечер. Как известно, Август-Вильгельм вскоре после этого с горя скончался, но Фридрих ничуть не был этим смущен и не чувствовал никаких угрызений совести. Вот это я называю «по-фридриховски»! Так следовало бы действовать и нам, чтобы разделаться с людьми, явно неспособными выполнять свой долг в партии, в государственной сфере или же в рядах вермахта. Во всяком случае, колебания в отношении Геринга привели нацию к тяжелейшим бедам».

Свои исторические экскурсы Геббельс подкреплял и деловыми аргументами в пользу радикальной перестройке люфтваффе. Он писал: «Я посылаю фюреру меморандум по вопросу о реформе военно-воздушных сил. Сейчас военная авиация действует в ограниченном радиусе, а содержит столь громоздкий аппарат, который никак не соответствует стоящим перед ней задачам. Возможности ее крайне ограниченны; следовательно, нужно привести в соответствие с ними и аппарат. В составе военно-воздушных сил в настоящее время все еще находится полтора миллиона человек. Я считаю, что тут вполне достаточно 300–400 тысяч, тем более что значительная часть зенитной артиллерии передана фронту, а оставшиеся орудия располагают лишь очень незначительным количеством боеприпасов».

Гитлер поддержал заявление Геббельса. По его словам, «всё, что фюрер рассказывает о ВВС, звучит как сплошное обвинение против Геринга. И, тем не менее, он не может отважиться на решение вопроса о самом рейхсмаршале. Поэтому его обвинения совершенно беспредметны, поскольку они не влекут за собой никаких выводов. И я говорю ему об этом совершенно открыто. Ведь народу ничего не известно о том, что думает фюрер о ВВС. Так что и его жалобы на них не имеют никакой психологической ценности, Но фюрер твердо остается на своей точке зрения. Мне не удается поколебать его даже в самой незначительной степени. Он все еще держится за Геринга, хотя в чисто человеческом плане, а также в том, что касается его практической деятельности, он его осуждает самым резким образом. Таких отрицательных суждений я не слышал ни об одном коллеге из его окружения. Его критика принимает самый острый характер». Казалось бы, Геббельс должен был испытывать удовлетворение. «Однако – констатирует Геббельс, – выводов из этого пока не делается».