Александр Васильев - О древнейшей истории северных славян до времен Рюрика, и откуда пришел Рюрик и его варяги

Нашлись писатели, которые не хотят видеть сказаний о славянах древнейшими историками, и не одними греками, но готами и другими, явно высказывавшими о славянах Новагорода и Ильменя. И в нынешнем XIX столетии повторяют иностранное умствование, читанное мною где-то еще в детстве, что славянского народа и не существовало, что древние обитатели северного края России звали себя просто человек , и из этого вышло словоизменение – человек, цловек, жловек, словек, човак, шловек и, наконец, словек, словак, словянин. На это могу одно только сказать. Жалею, господа писатели, что вы носите звание русских людей, пишете по-русски и тем смущаете юношей, которые по легкомыслию могут увлечься вашим даром писать. Лучше объявите себя прямо иноземцами, тогда свободно изливайте свою желчь на Россию – пристойнее будет [54].

Благородный, отчизну любивший Карамзин, увлеченный авторитетом и педантической самонадеянностью Шлёцера, повторял его слова, но не утвердительно и прямо высказывая, что «он следует мнению иностранных ученых мужей». Но взгляните на сочинения Полевого (История русского народа T. 1. С. 60), он диктаторски, как Шлёцер, объявляет, что норманнские морские воины (на лодках) звались руси и роси и оттого весь Упландский берег звался Росслаген – место сборища руссов; и везде, куда приходили и где селились скандинавы, доныне сохранились имена россов и руссов.

Можно ли столь жестоко морочить соотечественников? Можно ли писать подобные сказания без объяснения, откуда они почерпнуты? В какой истории, в какой географии, на какое карте нашел Полевой, что весь Упландский берег назывался Росслаген, что куда ни приходили скандинавы, где ни селились они, везде сохранились имена россов и руссов? [55]

Помню из уроков детства латинскую пословицу: De mortius aut bene, aut nihil ; но можно ли не опровергать столь бессовестное, столь вредное для истории отечества искажение истины?

Нестор и другие летописатели России сделали свое великое дело. Нынешнему духовенству можно дополнить дело отцов и даже исправить его. Во всех духовных училищах России преподают греческий и латинский языки, а в духовных училищах Финляндии, Эстляндии и Лифляндии – языки финский и эстский. Легко ввести в курс учения полные переводы с неизвестных нам древних историков греческих, латинских, скандинавских, а также древние предания севера (саги). Рукописи, приведенные в порядок ректорами училищ, могли бы доставляться в академии духовные и наук для извлечения из переводов относящегося к славянам и руссам, а полные переводы, если не найдется полезным их печатание хранить, – как добрый дар от современного духовенства в библиотеки духовные и Императорскую публичную.

Реймское Евангелие, на котором приносили свои обеты французские короли, написано двумя письменами. Великий Петр в бытность свою в Реймсе к удивлению ученых французов открыл, что первая часть Евангелия писана родной нам славянской грамотой, но второй половины разобрать не мог. Теперь ведомо, что она написана глаголитскими буквами, древнейшим письмом всех славянских народов.

Увлечение России в греческую сферу заставило монахов и всё письменное в России принять кирилловскую полу греческую азбуку. Глаголитская сделалась принадлежностью славян римских, а кирилловская – самобытных россиян [56].

Известна древняя ненависть (возбужденная фанатической пропагандой католиков) между приверженцами римского и греческого исповеданий. Русские, приверженцы Греции, столь же возненавидев все католическое, как и языческое, могли истреблять письмена ненавидимые, но в монастырях и городах славянских на Западе хранится много древних рукописей глаголитских; быть может, и в них открылись бы сведения о до-рюриковской России, древней родной стране всем славянам. В послесловии глаголитской части Реймского Евангелия написано про первую половину (славянскую): « То письмо не наше, а русское и по русскому закону ». Надо предполагать, что Евангелие писал далмат или чех [57].

По разысканиям г. Паплонского, Реймское Евангелие было принадлежностью Сазавского монастыря (в Чехии), существовавшего с 1030 по 1096 год, следственно, написание Евангелия могло быть древнее XI столетия; Капитар думает, что Евангелие принесено в Париж в 1050 году Анной, дочерью великого князя Ярослава, супругой французского короля Генриха I; Алтер, Домбровский и другие предполагают иначе. Все догадки о переходе Евангелия – суть догадки, неоспоримо только то, что существование Евангелия известно с XI века, что первая половина его есть русская по русскому закону (что высказано в самом Евангелии), что вторая часть его есть тоже славянская, глаголитской грамоты, и что французские короли от Генриха III, кажется, до Людовика XV на ней приносили свои обеты [58].