Алексей Анпилогов - Катастрофа бронзового века

Перед рассмотрением этого разрушения полезно остановиться на времени в течении которого произошла Катастрофа. Сначала мы должны обратиться к египетской истории, поскольку только она позволяет составить связную документальную последовательность. Большинство специалистов согласятся, что существует по крайней мере одно документальное свидетельство Катастрофы — надпись которую фараон Рамзес III поместил на стену своего усыпального храма в Мединет Хабу. Это знаменитый текст, сопровождаемый рельефными изображениями, в котором Рамзес III празднует победу над „народами моря“ в 8-й год своего правления. Рамзес описывает, что перед нападением на Египет „народы моря“ уже успели разграбить землю хеттов, Алашию и Амор.

Даты правления Рамзеса III зависят от выбора даты восхождения на престол Рамзеса II, его великого предшественника, имя которого он принял. Большинство египтологов склоняются что Рамзес Великий правил с 1279 по 1212 год — большую часть периода относящегося к XIX династии… Это даёт время правления Рамзеса III с 1186 по 1155 год до нашей эры. В таком случае „вторжение 8-го года“ приходится на 1179 год. Это хорошо согласуется с недавно обнаруженными глиняными табличками в Эмаре, на Евфрате, который, согласно месопотамской хронологии, подвергся разрушительному нашествию в 1180 году.

Разрушение Тиринфа и Микен случилось, по-видимому, незадолго до начала правления Рамзеса III. Некоторые города в Эгейском бассейне были разрушены за несколько десятилетий до этого, ещё при Рамзесе Великом.

В целом, Катастрофа началась в последней четверти XIII-го века, набрала силу около 1190 года и достигла максимума примерно в 1180 году. К 1175 году худшее было уже позади, хотя ужасные вещи продолжались ещё и весь XII-й век.

Дрюз сводит причины катастрофы к изменениям в военной технологии и тактике — от больших армий с тяжёлой кавалерией колесниц к лёгкой мобильной пехоте. Но это слишком узких подход. Конец бронзового века был именно „системным коллапсом“. Нашествие завоевателей (или природные катаклизмы) не было главной причиной его, хотя завоеватели тоже присутствовали, воспользовавшись слабостью и хаосом — пришедшие с севера дорийские племена, ливийцы атаковавшие и в конце концов захватившие Египет, а потом — и иудейские и другие семитские племена из горных районов Заиорданья и из северной Аравии.»

Со своей стороны, я изложил в предыдущих статьях (по крайней мере — постарался) целый комплекс проблем, который привёл к коллапсу эпохи бронзы. Это и тотальная вырубка лесов по всему Средиземноморью (Кипр был в начале века бронзы покрыт густейшим лесом, который повырубили до 1200 года до нашей эры на древесный уголь для медноплавильных печей), и внезапный разворот глобального потепления к конце века бронзы, и рост народонаселения всей тогдашней Ойкумены (египетское Новое царство переплюнуло по населению и Среднее, и даже Древнее царство), и исчерпание рудных залежей в Греции и в Малой Азии, и страшный голод, который терзал Хеттскую державу и Грецию на протяжении последних 40 лет эпохи поздней бронзы.

Сегодня леса на Кипре сохранились лишь в горах. В век бронзы Кипр был полностью покрыт лесом.

В общем, к концу века бронзы мир средиземноморской Ойкумены столкнулся с массой проблем — и почти все они были системными. То есть именно что медленные, нарастающие день за днём и оттого — вроде бы и незаметные. А когда эти проблемы стали уже невыносимыми — то вдруг оказалось, что сил и средств на их разумное решение у общества уже элементарно нет — всё легкодоступное уже прожрали и спустили в утиль за предыдущие, «тучные» годы.

В общем — я слабо верю в катастрофу, как в причину коллапса.

Катастрофа — это всегда мобилизующий фактор для социума. Землетрясение, извержение вулкана, потоп — а люди снова и снова селятся на тех же местах, раз за разом восстанавливая дома и даже дворцы. Катастрофу победить легко. Очень трудно победить собственную лень.

Мы сами это видели, уже в наше время. Разрушительное землетрясение и цунами обрушилось на Японию 11 марта 2011 года, а уже через три месяца количество завалов и разрушенных домов начало стремительно уменьшаться:

Люди выстояли, как выстояла и одинокая сосна, которая осталась единственной неповреждённой из целого леса деревьев, высаженных на приморской косе возле японского города Рикудзентаката. Вот она, немая свидетельница мощи и неистовства стихии: