Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику» - Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

Еще более активная кампания развернулась после успешного завершения Тегеранской конференции.

«…Тегеранская конференция является величайшим событием наших дней, исторической вехой в борьбе с немецким агрессором. Все усилия немцев по разобщению свободолюбивых народов лопнули. Руководители трех великих держав пришли к полному соглашению в делах войны и мира», — заявил в новогодней речи, опубликованной в «Правде» 1 января 1944 г., председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин {601} 601 Калинин М. И. Указ. соч. С. 333. .

Как отмечал американский мемуарист Р. Шервуд, реакция советской прессы на Тегеранскую конференцию «свидетельствовала о “почти революционном изменении” в отношении Советов к Соединенным Штатам и Великобритании. Казалось, что вся пропагандистская машина была направлена на то, чтобы вызвать энтузиазм по поводу “исторических решений” в Тегеране…» {602} 602 Цит. по: Сталин. Рузвельт. Черчилль. Де Голль: Политические портреты. Минск, 1991. С. 213.

Открытие второго фронта в Нормандии также привело к благоприятным комментариям в советской прессе. Как отмечают современные исследователи, это был «период максимально благоприятного отношения к союзникам со стороны государственного руководства и общественности СССР» {603} 603 Наринский М. М., Поздеева Л. В. Указ. соч. С. 329. .

Этот вывод можно подтвердить конкретным примером: в ноябре 1944 г. Челябинский горком ВКП(б) указал, что в качестве иллюстративного материала к докладу И.В. Сталина о XXVII годовщине Октябрьской революции следует использовать данные о высадке союзников, о ходе военных действий, тексты договоров и пр., а также «в крупном плане рекомендуется выполнить портреты руководителей трех великих держав — тов. Сталина, Черчилля и Рузвельта на фоне победоносно развивающихся государственных флагов союзных держав». Подобная наглядная агитация, тем более на провинциальном уровне, в годы войны представляла собой скорее исключение, чем правило {604} 604 ОГАЧО. Ф. П-192. Оп. 5. Д. 237. Л. И1. .

Успехи союзников воспевал в стихах Демьян Бедный; Илья Эренбург писал в октябре 1944 г.: «Мы не одни теперь в борьбе, и, узнав поближе наших друзей, мы научились их ценить. Наши летчики гордятся своими английскими и американскими товарищами, которые наносят врагу суровые удары. Наши пехотинцы уважают англичан, выдержавших в Голландии тяжелые бои. Вся наша армия горда победами союзников на Западе, и весть о падении Аахена мы приняли радостно, как нашу победу» {605} 605 Эренбург И. Весна в октябре. 1944 // От Советского Информбюро… 1941–1945. Т. 2. М., 1984. С. 312 .

Вместе с тем коренной перелом в ходе военных действий уже в 1943 г. заставил советское руководство задуматься об очертаниях послевоенного мира и будущем межсоюзнических отношений, что также нашло отражение в пропаганде.

Конечно, некоторые нюансы к тому времени определились. Так, в приказе главы Главлита Н.Г. Садчикова от 10 сентября 1942 г. содержалось указание: «Абиссинию, Албанию, Австрию, Чехословакию и Польшу показывать на географических картах самостоятельными государствами в границах до оккупации их Италией и Германией» {606} 606 ГАСО. Ф. Р-579. Оп. 3. Д. 21. Л. 20. . Любопытна, однако, дата приказа — то ли бюрократическая машина просто не поспевала за ходом событий (да и новые карты мира в 1941–1942 гг., видимо, издавались нечасто), то ли советское руководство долго не могло решить для себя, являются ли вышеупомянутые государства самостоятельными и, главное, ставить ли об этом в известность советский народ.

Современные исследователи отмечают появление в 1943 г. «симптомов известной жесткости в отношении союзников, особенно в вопросах, связанных с послевоенными перспективами, с определением судеб стран и народов, освобождающихся от фашистской оккупации» {607} 607 Терещук А. В. СССР, его союзники и противники в годы второй мировой войны: международно-правовые и нравственные аспекты взаимоотношений // Россия и Запад. СПб., 1996. С. 221. . Советская пропаганда получает указания об усилении ее «наступательного характера» — в первую очередь в отношении союзников по антигитлеровской коалиции {608} 608 О советской пропаганде в годы войны подробнее см.: Козлов Н. Д. Указ. соч.; Невежин В. А. Из истории культурных связей СССР с Великобританией и США в рамках антигитлеровской коалиции (1941–1945 гг. ) // Духовный потенциал победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1990. С. 202–226; Поздеева Л. В. Межсоюзнические переговоры о координации пропаганды (1941–1944 гг. ) // Ялта. 1945 год. Проблемы войны и мира. М., 1992. С. 144–151; Позняков В. В. Указ. соч.; Наринский М. М., Поздеева Л. В. Указ. соч.; и др. . По свидетельству очевидца, в декабре 1942 г. руководитель Совинформбюро С.А. Лозовский «собрал писателей, работающих в Совинформбюро, и ругательски ругал перед ними союзников и, в частности, Англию, называя их и некультурными, обманщиками и т. д.» {609} 609 Иванов В. В. Указ. соч. С. 93. Выступления Лозовского произвело настолько большое впечатление, что среди интеллигенции возникли предположения о серьезном конфликте с Англией.