Роберт Дарнтон - Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Парижане постоянно писали новые песни на старые мелодии. Текст часто описывал последние события, а когда события получали продолжение, неизвестные острословы придумывали новые строфы. Песни вели постоянный репортаж о государственных делах, и их было так много, что можно заметить, как стихи, передаваемые Четырнадцатью, соотносились с циклами песен, разносящими информацию по улицам Парижа. Их можно даже услышать – по крайней мере современную версию их возможного звучания. Хотя в «channsoniers» и материалах, конфискованных у Четырнадцати, содержится только текст, там указаны первые строчки песен, на мотив которых его надлежало петь. Отыскав эти песни в каталоге музыкального отдела Национальной библиотеки Франции, можно соотнести слова с мелодиями. Элен Делаво, известная парижская певица кабаре, любезно согласилась записать дюжину самых важных песен. Записи, доступные в качестве электронного приложения (на сайте www.hup.edu/features/darpoe/), дают возможность, пусть и приблизительно, понять, как музыка подчеркивала суть сообщений, передаваемых на улицах и сохраняемых в головах парижан более двух веков назад.

От архивных исследований до «электронного кабаре», эта история содержит аргументы разного вида и степени убедительности. Нельзя доказать ничего однозначно, имея дело со звуком и чувствами. Но ставки высоки достаточно, чтобы рискнуть, ведь если мы уловим звучание прошлого, это обогатит наше понимание истории [1]. Историкам не следует тешиться грандиозной иллюзией услышать мир, который потерян для нас. Напротив, любая попытка восстановить специфику устного общения требует предельной тщательности в использовании свидетельств. Поэтому я воспроизвел в приложениях к книге несколько ключевых документов, которые читатели могут изучить, чтобы проверить мою интерпретацию. Последнее из этих приложений служит программкой к кабаре-представлению Элен Делаво. Оно предоставляет необычные доказательства, предназначенные как для изучения, так и для развлечения. Как и вся эта книга. Она начинается с детективной истории.

Листок бумаги от полицейского осведомителя, послуживший началом цепи арестов. Bibliothèque de l’Arsenal

Весной 1749 года генерал-лейтенант полиции Парижа получил приказ арестовать автора оды, начинающейся словами «Monstre dont la noir furie…» («Чудовище, чья ярость черна…»). Полиция не располагала какими-либо уликами, кроме того, что поэма была озаглавлена «На ссылку месье де Морепа». 24 апреля Людовик XV снял с должности и отправил в ссылку графа де Морепа, который контролировал правительство, будучи министром морского ведомства и Дома короля. Очевидно, один из союзников Морепа дал выход своему гневу через стихи, очерняющие самого монарха, так как «чудовищем» был назван Людовик XV, – поэтому и привлекли полицию. Клевета на короля в сочинении, которое свободно распространялось, считалась государственным преступлением – оскорблением Его Величества.

Были задействованы легионы осведомителей, работавших на полицию, и к концу июня один из них взял след. Он доложил о своем открытии на листке бумаги – две строчки без даты и подписи:

Месье,

я знаю человека, который ознакомился с гнусными стихами о короле несколько дней назад и чрезвычайно их одобрил. Я могу назвать вам его имя, если хотите [2].

Получив двенадцать луидоров (почти годовой доход неквалифицированного работника), осведомитель появился с копией стихотворения и именем того, от кого он ее получил: Франсуа Бони, студента-медика, который жил в Коллеже Луи-ле-Гран, где наблюдал за обучением двоих молодых людей из провинции. Новость быстро понеслась вверх по служебной лестнице: от осведомителя, оставшегося анонимным, к инспектору по книготорговле Жозефу д’Эмери; потом к Николя Рене Беррье, генерал-лейтенанту полиции; к Марку Пьеру де Войе де Польми, графу д’Аржансону, министру военных дел и парижского департамента и самому влиятельному человеку в новом правительстве. Д’Аржансон отреагировал незамедлительно: нельзя было терять ни минуты; Беррье должен арестовать Бони, как можно скорее; «letter de cachet» может быть предоставлено позже; нужно соблюдать строжайшую секретность, чтобы полиция могла арестовать сообщников [3].