Ю. Яралов - Зодчие Москвы XV – XIX вв. Книга 1

Эклектика является самостоятельным стилем именно потому, что, несмотря на разнохарактерность стилеобразующих форм, обладает устойчивой системой приемов их гармонизации. Строгости и простоте классицизма в эклектике противостоят усложненность и живописность, крупной форме – измельченность, строгой субординации и иерархии главного и второстепенного – равнозначность, равномерность распределения акцентов на плоскости и в пространстве, равномерность ритмов и относительная невыраженность симметрично-осевой композиции.

Во второй трети XIX века, в первый период эклектики, появляются новые типы зданий – вокзалы, пассажи, музеи. Больше сооружается общественных зданий массового назначения, в частности появляются первые учебные заведения для мещанского сословия – торговцев, мелких ремесленников и т. д. (мещанские училища). Все большее внимание начинают уделять ансамблям массовой застройки, принципы организации которых распространяются и на главный для классицизма объект ансамблевого строительства – застройку площадей. Основа единства ансамблей в эклектике – не подчинение главному второстепенного, а равенство составляющих элементов, т. е. принцип, в классицизме получивший распространение в организации улиц и в жилых домах мещанства и купечества. Не случайно главные градостроительные объекты эклектики – улица и город в целом. Во второй трети XIX века заметно расширяется география подлежащих ансамблевой застройке объектов, становится более демократичным их назначение. Обновляется и получает дальнейшее развитие система зрительно связанных друг с другом вертикальных акцентов, придающих целостность городскому организму. Впервые со времени петровских преобразований, в 1830 – 1840-х годах, эта проблема вновь начинает занимать умы зодчих.

Из наиболее типичных для первого периода эклектики мастеров, работавших в Москве, можно назвать в первую очередь Константина Андреевича Тона и Михаила Доримедонтовича Быковского. Ими, естественно, не исчерпывается ни перечень архитекторов, работавших в то время в Москве, ни даже круг выдающихся мастеров. Дело в том, что в их творчестве, в их эстетических воззрениях и спроектированных ими объектах черты времени выразились наиболее ярко и определенно.

Тон и Быковский были учениками замечательных мастеров ампира: первый – А. Н. Воронихина, второй – Д. И. Жилярди. Годы их учения совпали со временем высшего расцвета этого стиля. Но оба архитектора опираются на второстепенные и в определенной степени противоречащие господствующему направлению тенденции в творчестве своих учителей и современников. Возьмем, к примеру, А. Н. Воронихина – учителя К. А. Тона. В его творчестве раньше, чем в работах кого бы то ни было из петербургских архитекторов, обнаруживаются новые, несвойственные классицизму поиски; получив полное развитие, именно они привели к победе новый архитектурный стиль – эклектику.

Вспомним проекты храма Христа Спасителя для Москвы, разработанные Воронихиным. Некоторые из вариантов выполнены в необычных формах, соединяющих элементы классической и древнерусской архитектуры, а по объемно-пространственной композиции напоминают знаменитый московский собор Василия Блаженного. Любопытно, что, желая подчеркнуть национальную принадлежность Татарского подворья, Воронихин проектирует это здание в формах восточной архитектуры и использует в качестве образца композицию мусульманских мечетей. Эти проекты Воронихина важны для понимания поисков Тона. Они фиксируют начало перелома в отношении к содержательности архитектурной формы и к ней самой.

В первой четверти XIX века новые тенденции обнаруживаются исподволь, эпизодически. Война 1812 г., вызвавшая подъем национального самосознания, одновременно способствовала закреплению идей и форм, в общем свойственных XVIII веку и выражавшихся средствами ордерной классической архитектуры.

Грань, отделяющая романтические веяния в архитектуре рубежа XVIII-XIX веков от «русского» или «готического» стиля как направления эклектики, определяется следующим. В системе архитектуры классицизма оба направления в полном соответствии с господствующими нормами занимают, как уже говорилось, подчиненное место; тем более что «готическая» архитектура – собирательный термин для людей XVIII века – это средневековая архитектура вообще, в том числе и русская; воссоздание ее исторически конкретных форм не входило в задачу архитектора. Осознанное стремление к национальной неповторимости становится фактом в русской архитектуре лишь во второй трети XIX века, хотя первые ростки подобной тенденции заметны уже в 1810-е годы – в творчестве А. Н. Бакарева и А. И. Мироновского в Москве, А. Н. Воронихина в Петербурге, К. И. Росси, жившего и работавшего в 1809-1815 гг. в Москве.