Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

Новым общественным явлением в Королевстве Польском 1815-1830 гг., оказавшим существенное влияние на дальнейшее развитие польских земель, стало формирование интеллигенции. Зарождение этого социального слоя в Речи Посполитой относится еще ко второй половине XVIII в. и эпохе Просвещения. На исходе XVIII и в первой трети XIX в. экономическое и социальное развитие польских земель, прежде всего польского города, вызвало к жизни новые потребности в профессионально подготовленных специалистах в области промышленности, торговли, народного просвещения, здравоохранения и в культуре. Формирование в созданном после Венского конгресса Королевстве Польском относительно многочисленного (гражданского и военного) государственного аппарата (чего не знала прежняя шляхетская Речь Посполитая), в свою очередь, требовало немалого числа образованных чиновников и офицеров, а также подготовленных юристов, в частности, и для судопроизводства.

Шляхта, большей частью жившая в своих имениях вдали от городов, преимущественно была связана с сельским хозяйством, что, наряду с усугублявшейся ее сословной замкнутостью, не позволяло уже польскому дворянству в полной мере сохранить прежнюю монополию на сферу умственного труда. Развитие производства, общественной жизни и светской культуры ограничивало сферу и степень влияния духовенства на общественное сознание. Поэтому в область профессиональной интеллектуальной деятельности, связанной с управлением народным хозяйством, общественной и политической жизнью, с развитием народного просвещения и культуры, все более вовлекались представители других сословий, которые во времена конституционного Королевства Польского не имели уже реальной возможности попасть в ряды рыцарского сословия, о чем в частности свидетельствовала практика нобилитации. Складывалось положение, когда сфера умственного труда перестала быть монополией дворянства и духовенства, а объединяла уже выходцев из разных сословий, то есть формировалась разночинная интеллигенция.

В исторических и социологических исследованиях интеллигенция как явление общественной жизни впервые была отмечена К.Либельтом в 1844 г. 76, он же впервые употребил это понятие в социологическом значении. Таким образом, на значение интеллигенции как особого общественного слоя и на его разночинный характер было указано практически современниками. Проблема качественного определения интеллигенции как социального явления стала одной из наиболее дискуссионных в современных гуманитарных науках. Р. Чепулис-Растенис отмечала, что это понятие имеет два значения: первое как определение интеллектуальной, моральной и культурной элиты нации и второе как обозначение образованных работников умственного труда 77. В историографии и публицистике начало формирования польской интеллигенции относится к разному времени от конца XVIII и до последней четверти XIX столетия. Однако преобладает точка зрения, что становление интеллигенции приходится на период после поражения Январского восстания 1863 г. 78В то же время Т. Лепковский, например, связывал зарождение интеллигенции со временем правления короля Станислава Августа, имея в виду расцвет культуры Речи Посполитой эпохи Просвещения 79. Этой же точки зрения придерживаются и авторы новейшего исследования по истории польской интеллигенции в XIX в. М. Яновский, Е. Едлицкий и М. Мициньская 80. С. Кеневич относил начало формирования интеллигенции к периоду существования Княжества Варшавского, в первую очередь, в связи с формальным установлением в стране гражданского равенства 81. А.Зайончковский считал период восстания 1830 г. началом доминирования интеллигенции в области культуры 82.

Княжество Варшавское и Королевство Польское пережили неведомый ранее приток «новых людей» в самые разные сферы общественной деятельности. Отношение к ним по-прежнему основывалось на сословных традициях, об этом свидетельствовали К. Козьмян и Ф. Скарбек. Однако сословные границы были уже не столь непреодолимы, как прежде. По свидетельству многих мемуаристов, артистам и людям науки были открыты те же общественные места Варшавы, которые ранее считались принадлежностью только высшего общества (кафе, парки, большие приемы для широкого круга публики, некоторые салоны). Разумеется, сказались здесь и культурные влияния Западной Европы, прежде всего Парижа. Богатые и знатные господа в некоторых случаях допускали в свой круг избранных интеллигентов и сотрудничали с ними, оказывая им покровительство и материальную помощь. Такие отношения носили характер связей протекторов с клиентами, что показал Е. Михальский на примере Общества друзей науки 83. Разумеется, контакты аристократии и высших чиновничьих кругов с избранными артистами, художниками, литераторами, учеными отнюдь не распространялись на демократические слои интеллигенции, которые были весьма далеки от высших сфер. Социальная и сословная дистанция оставалась в этом случае по-прежнему незыблемой, что нашло выражение в первые дни Ноябрьского восстания 1830 г., которое оказалось с социально-психологической точки зрения совершенно неожиданным для помещичьей части администрации и армии Королевства, несмотря на то, что отдельные представители правящих верхов и были информированы о планах восстания, формировавшихся в кругах подхорунжих, низшего чиновничества и студентов 84.