Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

Это заключение соответствовало тем переменам, которые в конце 1820-х гг. совершались в польском обществе, когда интерес к политическим событиям, происходившим в Королевстве Польском и Европе, охватывал все более широкие слои: представители «простого народа» – ремесленники, торговцы, мелкие чиновники – активно участвовали в патриотических манифестациях, не считали нужным ломать шапку перед великим князем, не боялись приветствовать французскую революцию, распевать патриотические песни и провозглашать революционные лозунги. На волне такого подъема к Обществу подхорунжих примкнули ряд тайных студенческих кружков, произошло также объединение с конспиративной организацией Ю. Заливского. В августе 1830 г. Мохнацкий предлагал Высоцкому различные варианты действий: один из них предусматривал захват в заложники Константина Павловича и объявление угрозы убить его, если русская армия двинется на подавление Королевства Польского. Другой вариант также был связан с особой великого князя: провозгласив его в Варшаве императором России и распустив слух о его намерении отстаивать свои права на российский трон, надеялись вызвать замешательство в Петербурге. В октябре 1830 г. возник план поднять восстание сразу в трех частях Польши, однако конкретные действия намечались прежде всего в пределах Российской империи – захват Варшавы, арест великого князя, разоружение Литовского корпуса (если не удастся влить его в Войско Польское), установление диктатуры, распространение восстания на западные губернии России. Именно такой, ограниченный местными рамками, вариант восстания был принят, но сроки опять несколько раз менялись. К тому же в руководстве Общества не было согласия. Заливский стоял на радикальных позициях, он занялся военной организацией Варшавы и стремился к формированию Верховного комитета, включавшего П. Высоцкого, П. Урбаньского и его самого. Но Заливский, так же как Высоцкий, не соглашался с Мохнацким, который требовал сформулировать программу восстания – цель борьбы за независимость. Отсутствовало также понимание необходимости в назначении революционного правительства, готового взять на себя политическую ответственность, разрабатывать стратегию и тактику борьбы, направлять действия повстанцев 149.

Между тем полиция напала на след организации «подхорунжих», однако великий князь не сразу поверил в существование заговора. Несмотря на сопротивление Константина Павловича, император включил польскую армию в состав войск, которые должны были выступить в Европу на подавление революционного движения, и срок отправления был очень близок, о чем конспираторы узнали 20 ноября. Узнали они и о том, что их организация раскрыта и ее членам грозят аресты. Все эти обстоятельства требовали немедленного решения. 28 ноября 1830 г. Верховный комитет утвердил дату восстания – 29 ноября, был согласован план действий в Варшаве. Однако революционное правительство так и не было сформировано, не смогли договориться о кандидатуре на пост верховного вождя восстания. И хотя выступление «подхорунжих» встретило поддержку населения столицы и в ночь на 29 ноября на улицы вышли 30 тыс. человек, тем не менее, будущая судьба восстания, перспективы развития борьбы оставались неясными 150. В дальнейшем власть в восстании оказалась в руках умеренных политиков, не желавших революционной борьбы, стремившихся к компромиссу с российским самодержавием. Их позиция определила ход восстания и в конечном итоге его поражение.

1 См. Филатова Н. М. Польский политический либерализм в 1815–1820 гг. // Из истории общественной мысли народов Центральной и Восточной Европы (конец XVIII —70-е годы XIX в.). М., 1995. С. 51.

2 Archiwum Główne Akt Dawnych (далее AGAD). Kancelaria senatora Nowosilcewa (далее KSN). 579. K. 143–155.

3 Skarbek F. Pamiętniki. Poznań, 1878. S. 59–60; Niemcewicz J. U. Pamiętniki czasów moich. T. 2. Warszawa, 1957. S. 289; Idem. Pamiętniki. 1809–1820. T. II. Poznań, 1871. S. 220, 225–226, 228, 244, 246, 262; Беседы и частная переписка между императором Александром I и князем Адамом Чарторижским, опубликованные князем Ладиславом Чарторижским (1801–1823 гг.). М. 1812. С. 277; Łukasiński W. Pamiętnik. Warszawa, 1960. S. 62–63.

4 Bieliński J. Królewski Uniwersytet Warszawski (1816–1851). T. II. Warszawa, 1911. S. 770–771; Dyariusz Sejmu Królestwa Polskiego 1818 roku. T. I. Warszawa, 1818. S. 3.

5 Obraz Królestwa Polskiego w okresie konstytucyjnym. Warszawa, 1984. S. 100; Dyariusz… T. I. S. 10–11. См. также: Филатова Н. М. Указ. соч. С. 48–49; Kozłowski W. Autonomia Królestwa Polskiego (1815–1831). Warszawa, 1907. S. 131–132.

6 Мыцельский М. Функционирование старопольских парламентских традиций в эпоху Княжества Варшавского и Королевства Польского (1807–1830) // Польша и Европа в XVIII веке. Международные и внутренние факторы разделов Речи Посполитой. М., 1999. С. 208; Филатова Н. М. Указ. соч. С. 49, 50; «Orzeł biały». T. I. №3. 6.I 1820. S. 51.