Леонид Кондрашев - Археология Москвы - древние и современные черты московской жизни

Итак, как начиналась Москва? Для ответа на этот вопрос нам необходимо тщательно изучить не только короткие обрывки письменных свидетельств, но и полновесные археологические материалы, накопленные за полтора столетия, особенно в конце XX – начале XXI вв.

Теперь, спустя многие сотни лет, нам предстоит разбираться в этой хаотической путанице эпох, выделить из огромного массива информации данные, которые позволяют все же скорее утверждать, чем отвергать, что Москва жила до летописной даты 1147 г. Каким долгим был этот период, сегодня сказать трудно, но все же он был. О чем красноречиво говорят материалы почвенного анализа, фрагменты культурного слоя и остатки ям и сооружений на материке.

Прежде всего важно разобраться, почему место, которое займет будущий город Москва, оказалось столь удобным для поселения, что привлекало сюда множество народа. Отметим, что передвижение, а тем более переселение в то время коренным образом отличалось от современности, в первую очередь своей сложностью, поэтому причины для смены места жительства должны были быть весьма существенными. Палеогеографы отмечают, что Москва расположена на стыке трех физико-географических провинций, а на ее территории можно выделить девять коренных ландшафтов, причем восемь из них сходятся в центральной части города. Урочища пойм и боровые террасы привлекали поселенцев повышенным плодородием из-за постоянного поступления питательных веществ с полыми водами. На склонах теплых экспозиций весной раньше оживали растения, что было очень важно для организации пастбищ. (Культура средневековой Москвы… 2004. Т. 1. С. 42, 43)

Мы уже писали в предыдущей главе, что на территории будущих Москвы и Московской области, удобной для сельского хозяйства, сосуществуют финно-угорские и балтские племена, а с X в. начинают проникать и славяне.

Археологические памятники X–XIII вв. представлены на территории Московской области преимущественно селищами, городищами и курганными могильниками. Весьма многочисленны селища – остатки неукрепленных, в основном сельских поселений, именовавшихся в письменных источниках терминами «село», «погост», «слобода», «займище», «печище» и др., а с XIV в. – и «деревня» (Воронин, 1935; Веселовский, 1936; Успенская, Фехнер, 1956; Романов, 1960; Археология СССР. Древняя Русь… 1985). Некоторые селища, располагающиеся в непосредственной близости от городских центров, могут в отдельных случаях интерпретироваться как остатки городских посадов или слобод. Как уже отмечалось, древнейшие славянские селища появились на рассматриваемой территории в IX–X вв. Количество их несколько увеличилось в XI в. Большинство же памятников этого типа датируется XII–XIII вв., что свидетельствует о значительном росте населения нынешнего Подмосковья именно в это время. В конце XIII в. ряд селищ прекратил свое существование, что может быть связано с татаро-монгольским нашествием (Юшко, 1991. С. 19, 20, 23).

Раскопки А. Г. Векслера 2001–2004 гг. «дьяковского» селища у подножия Дьякова городища

Большинство селищ XI–XIII вв., как, впрочем, и позднесредневековых, тяготеет к речным долинам, располагается в различных геоморфологических условиях – на всхолмлениях в поймах, на низких или высоких террасах, в краевой части коренного берега. Высота их над нынешнем уровнем рек колеблется от 1–2 до 30 м. Очень редко они фиксируются на водоразделах, причем обычно на берегах оврагов, имевших в древности, по-видимому, небольшие водотоки. Размеры селищ варьируют от нескольких сотен до 72 тыс. м 2, большинство имеют площадь от 4 до 10 тыс. кв. м. Это свидетельствует, что далеко не все древнерусские сельские поселения были однодворными. Сильно различаются селища и по мощности культурного слоя, которая колеблется от 0,10–0,15 до 1,0–1,5 м. Мощность культурного слоя в известной степени может служить показателем длительности и интенсивности жизни на поселении. (Культура средневековой Москвы, 2004. Т. 1. С. 66, 67).

В большинстве случаев селища тянутся неширокой полосой вдоль русла реки или ручья, по краю террасы или коренного берега, а на водоразделах – вдоль оврагов. Реже памятники этой категории занимают мысы коренных берегов или террас. Планиграфические особенности селищ с учетом этнографических данных (Витов, 1953; Бломквист, 1956) позволяют предполагать, что большинство сельских поселений имело рядовую застройку, когда дома располагались одним или двумя параллельными рядами, образуя улицу. Известны селища, распространение культурного слоя которых заставляет думать о кучевой застройке, при которой строгой системы в расположении построек выявить не удается.