Эдуард Володарский - Венские каникулы

- Еще одно слово про русских! - Владимир с силой ударил по столу. Зазвенели хрустальные фужеры.

- Да, продали! - повысил голос Даниэль. - Когда в Варшаве началось восстание Буй-Барановского, ваши танки стояли на другом берегу Вислы и ждали! Смотрели, немцы уничтожали Варшаву и поляков.

- Да плевать я хотел на твоего Буй-Барановского! Где вы были, храбрые вояки, когда немцы уничтожали Киев и Харьков! Когда от Минска остались одни развалины?

- Поляки дрались в подполье! - запальчиво ответил Даниэль.

- Подпольщики, ха-ха! - желчно рассмеялся Владимир. - Отсиживались в Польше со своим вшивым правительством! - он вскочил, сжал кулаки. - Лучше заткнись или я набью тебе морду!

Жерар оттолкнул Владимира, загородил Даниэля:

- Да что вы, сукины дети, с ума сошли! Меня всегда удивляли эти славяне! Как сойдутся, тут же наскакивают друг на друга, как бойцовые петухи! Хватит, или я вам обоим набью морду! И свяжу! Будете лежать тихо, а мы с Вахтангом будем пить вино и веселиться! Вахтанг, надеюсь, грузины - это не славяне?

- Нет... - Вахтанг с улыбкой покачал головой, - но тоже христиане.

- Слава Христу! - перекрестился Жерар. - Мы все тут христиане, все - нас осеняет Христос...

- Германию тоже осенял Христос, - сказал Даниэль.

- Нет! - теперь уже нахмурился Жерар. - Фашисты, как и коммунисты, безбожники! - он тут же спохватился, приложил руку к сердцу. - Ой, простите, кажется, я не то сказал.

- Ничего, стерпим, - пробурчал Владимир, садясь за стол

- Но ведь вы не коммунисты? - осторожно спросил Жерар, - вы просто грузин и русский?

- Я был кандидатом в партию...-сказал Владимир, - впрочем, тебе этого не понять, Жерар...

- Мой отец был коммунистом,-сказал Вахтанг.

- Я еще раз прошу прощения, - церемонно проговорил Жерар.

Некоторое время они ели в тишине. Постукивали о тарелки ножи и вилки. Владимир пил вино, вдруг сморщился, сплюнул на пол:

- Я не могу больше пить эту дрянь, - он встал, - я поехал в город. Достану шнапсу или спирту.

- А если тебя схватят? - спросил Жерар.

- Кто? - усмехнулся Владимир и сунул в карман пиджак пистолет, в городе давно американцы...

- Он прав... - Жерар некоторое время раздумывал, - а что, ребята? Прогуляемся в город? Действительно, надоело сидеть в этой конуре! "Майбах" большой, мы все поместимся!

Они все забрались в просторный "майбах". Владимир сел за руль, включил фары. Взревел мотор и машина прыгнула с места, понеслась по ровной, посыпанной битым кирпичом дорожке.

Скоро они выехали на шоссе. Два луча от фар упирались в глухую темноту, ровно гудел мотор.

- У меня такое чувство, будто снова я за штурвалом, - усмехнулся Владимир.

- Умоляю, осторожнее, - Жерар сидел рядом с ним, - ты везешь живых людей.

- Сколько до города, фройлен? - спросил Владимир.

- Примерно полчаса езды, - ответила медсестра. Она сидела между Даниэлем и Вахтангом.

- Интересно, трупы на дороге уже убрали или нет? - будто про себя спросил Владимир.

- Хватит о трупах! - умоляюще произнес Жерар, - мы едем в город за шнапсом! Как до войны!

- Боюсь, как до войны уже никогда не будет, - сказал Владимир.

Неожиданно в ночной тишине послышались странные гудящие звуки. Владимир остановил машину и выбрался на шоссе. Долго слушал, подняв голову к небу, пробормотал:

- Бомбардировщики... на восток пошли...

- Мы едем за шнапсом или нет? - спросил из машины Жерар.

В городке, куда они въехали, было темно и тихо. Дома с черными провалами окон, нигде ни огонька.

- Фью-ить! - присвистнул Жерар, - тут, как на кладбище!

- Где тут ресторан, фройлен? - спросил Владимир, - или что-нибудь в этом роде?

- Не знаю, - испугалась медсестра, - я никогда не ходила в рестораны...

- А где ты живешь? - спросил Даниэль.

- На Терлингер-штрассе. Это совсем близко. Третья улица, направо.

Впереди показалось освещенное здание. У подъезда стояли американские джипы и виллисы, прохаживался часовой. Из раскрытых окон слышны музыка, голоса, смех.

"Майбах" проехал мимо, чуть сбавив скорость.

- Веселятся... - с завистью сказал Жерар. Они опять свернули на глухую темную улицу, и вновь впереди показалось трехэтажное освещенное здание.

- Это госпиталь, - сказала медсестра.

Неожиданно из-за угла госпиталя навстречу "майбаху" вышел патруль. Трое солдат и офицер. Они загородили машине дорогу. Офицер помахал зажженным фонариком, приказывая остановиться.

- Влипли...-сказал Жерар.

Офицер подошел к машине, спросил по-английски:

- Кто такие? Документы!

- Мы заключенные из концлагеря, - по-немецки ответил Владимир.