Сергей Кремлев - Русские распутья, или Что быть могло, но стать не возмогло

Толстой был умницей, но, всё же, гуманитарием, и, похоже, не понял, что в результате русское полотно широко вышло на мировой рынок. Олег Платонов во вступительной статье к современной энциклопедии «1000 лет русского предпринимательства» пишет: «Широкое развитие частной инициативы снизу породило мощное промышленное движение. Так, в районах старинного ткачества – Ярославской, Костромской, Владимирской губерниях – посадские и крестьянские дети…, начиная с кустарной светёлки ручного ткача…, постепенно создают крупные текстильные предприятия…».

Крепостной графа Шереметева Григорий Бугримов начинал в 1744 году с 30 станов, а через девять лет имел уже 69 станов. Затем его мануфактура перешла к Ивану Грачёву, который в 1756 году имел в сумме 216 станов и выпускал продукцию высшего качества, которая через Петербургский порт шла за рубеж… И пример Бугримова – один из многих…

Вот какими были подлинные исторические результаты реформ Петра.

Академик Струмилин определил точно: «Своими реформами и творческой инициативой Пётр Великий впервые открывал широкую дорогу индустриальному предпринимательству. И на этот путь вполне естественно прежде всего вступили твёрдой ногой выходцы из тех самых трудовых низов, которые получили свою подготовку в области так называемых “народных” ремесленно-кустарных промыслов Московской Руси. Вот почему во главе петровских заводов и мануфактур оказалось так много бывших кузнецов и всякого иного рода тяглецов».

При этом из более двух сотен петровских заводов, включая сорок крупных мануфактур, только считанные возглавлялись иностранцами или дворянами.

Пётр создал особые Берг-коллегию и Мануфактур-коллегию как органы управления развитием индустрии… Предпринимателям предоставлялись привилегии и льготы, для устройства заводов и фабрик выдавались беспроцентные ссуды, обеспечивалось снабжение инструментами и орудиями производства… Новые петровские люди, создававшие отечественную промышленность, освобождались от государственной службы, от пошлин и податей, обеспечивались государственными заказами…

Современный «либерал» видит за указом Петра о запрещении ткать 12-вершковое полотно лишь «рваные ноздри» – которых не так уж много и вырвали. Историк же, достойный так называться, видит мощное индустриальное полотняное производство, которое без реформ Петра и без его государственной поддержки не развилось бы в России XVIII века так быстро и так мощно.

И разве только одним полотном ограничивался интерес «Царя-плотника»? Горное дело и металлургия, судостроение и профессиональное образование, развитие инфраструктуры и освоение новых земель, укрепление внешнеполитических позиций России и градостроительство – всё это и многое другое стало делом жизни Петра Великого.

По сути, его фигура по мощи и личному положительному влиянию на историю собственной страны и мира оказывается уникальной во всей мировой истории до ХХ века.

Лишь в ХХ веке в мировую историю вошли ещё две могучие и неповторимые в своей уникальной безупречности фигуры – Ленин и Сталин.

Любопытно, что в негативной оценке Петра сошлись два таких непохожих друг на друга человека, как князь екатерининских времён М.М. Щербатов, видевший истоки «повреждения нравов» на Руси в деятельности Петра, и французский просветитель Жан-Жак Руссо, который в «Общественном договоре» заявил: «У Петра был подражательный ум; у него не было подлинного гения, который созидателен и делает из ничего всё»…

Как это часто бывает, на самом деле Щербатов и Руссо своими оценками охарактеризовали себя… Щербатов лишний раз доказал свою желчность, а Руссо – неумение смотреть не только широко, но и глубоко. Руссо, в частности, не понял, что ни один подлинно созидательный государственный гений не делает «всё из ничего», а гениально синтезирует в своей деятельности – когда развивая, когда отрицая, весь предыдущий опыт – как отечественный, так и мировой.

Впрочем, однозначной оценки Петра быть не может просто потому, что у России были и есть не только друзья, но и враги. И в зависимости от того, как та или иная фигура относится к России, она и оценивает Петра. О нём спорили в XVIII и XIX веке – в России и вне её, о нём спорили в ХХ веке и спорят в XXI веке. И водораздел неизменно проходит по линии – за Россию ты, или против?

Быть за Петра – это и значит быть за Россию.

А быть за Россию – значит быть за Петра…

Петр ушёл, а после-петровской России предстоял трудный, но в целом славный XVIII век… В этом веке нашлось место двум ничтожным тёзкам Петра Великого – двум его внукам – Петру II Ничтожному и Петру III Мимолётному… Отметились в этом веке и две Анны – императрица Анна Иоанновна и «правительница» Анна Леопольдовна… И даже две Екатерины правили Россией в XVIII веке – вдова Петра Великого Екатерина I и вдова Петра III – Екатерина II Великая…