Сергей Кремлев - Русские распутья, или Что быть могло, но стать не возмогло

Через двести лет Сталин скажет: «Кадры, овладевшие техникой, решают всё!»… За двести лет до него Пётр тоже понял, что всё в его новой России могут решить не только, да и не столько его личные усилия, сколько вызванные им к жизни и воспитанные им кадры, овладевшие современным европейским знанием.

Они всё и решили!

Думаю, многие из воспитанников эпохи Петра, если бы они оказались в СССР времён бурного и деятельного социалистического строительства, так же пригодились бы России Ленина и Сталина, как они пригодились России Петра Великого! Задачи то были одинаковые, схожие – созидательные во имя России.

Среди новых людей попадались, конечно, всякие, но если бы большинство «птенцов гнезда Петрова» было разряженными попугаями и драчливыми петухами, а не орлятами, то откуда бы у новой – петровской и послепетровской России, появились молодые орлы? Откуда бы у новой России даже в недобрые времена Анны Иоанновны и её фаворита курляндца Бирона брались успехи?

Уже после Петра!

Но ведь у этих государевых питомцев были родители, семья, детское окружение, которое закладывает те или иные черты натуры. И, выходит, не такой уж лежебокой был русский народ – в том числе и на верхних ступенях социальной лестницы, если смог дать Петру новый человеческий материал…

И, в общем-то, материал массовый… Те же петровские усачи, которые выстояли и победили под Полтавой, были ведь не боярскими, не дворянскими, а мужицкими сынами. Пожалуй, символично, при этом, что героем той общерусской битвы стал Новгородский полк. Пришлось ему тогда круто – накануне битвы к шведам перебежал унтер-офицер Семёновского полка, сообщивший Карлу XII, что в мундиры серого сукна одеты нестойкие ещё новобранцы. Однако Пётр, предвидя последствия измены, приказал переодеть в серое один из своих лучших полков – Новгородский. И новгородцы не подвели. Так на Полтавском поле лишний раз была подтверждена эффективность политики и Ивана III Великого, и Ивана IV Грозного, подавлявших сепаратизм новгородской знати.

С одной стороны, без Петра – личноПетра, то есть – энергичного царя-реформатора, революционера на троне, Россия с места не стронулась бы, и наше отставание могло привести к цивилизационной катастрофе – тот же Карл XII создал нам немало проблем даже при Петре во главе России, планировал дойти до Москвы…

А что могло бы быть в той ситуации с Россией безПетра?

С другой стороны, победы и успех реформ Петра, как верно уловил Соловьёв, были глубоко обусловлены всей предыдущей русской историей, сумевший пробиться через чертополох монголо-татарского ига. Казалось бы, русский народ мог и не поддержать Петра, да и не сразу поддержал… С 1705 по 1706 год восставало население и стрельцы в Астрахани. С 1707 по 1708 год бушевали восстание под предводительством Кондратия Булавина на Дону, Левобережной и Слободской Украине, в Поволжье.

Но это – первые, до-полтавские годы Петра… После Полтавы крупных народных выступлений уже нет, несмотря на тяготы Северной войны и петровских реформ. Россия – не только Россия князя Шереметева, но и Россия тульских и уральских кузнецов поняла: надо сосредоточиться, работать и – коль уж приходится, то и воевать.

Как уже сказано, у петровских питомцев были родительские семьи, воспитавшие в них первые патриотические чувства и устремления. Но ведь и юный Пётр жил в семье, у него тоже были отец и мать. Причём, был отец, руководствовавшийся не личными капризами, а интересами России – так, как он их понимал. И это было мироощущение и миропонимание, прямо противоположное позиции Людовика XIV: «Государство – это я!» и Людовика XV: «После нас – хоть потоп»…

Как и отцы будущих питомцев Петра, Алексей Михайлович не был особо деятелен, но он смог передать сыну чувство Отечества. Когда Пётр повзрослел, это естественно и глубоко укоренённое чувство подсказало ему тот путь, который необходим Отечеству – путь реформ на базе европейского знания.

Молодой Пётр впервые отправился за границу в составе «великого посольства» не для гульбы, а для изучения наук, морского и корабельного дела. Он сам через много лет признавался, что ему было бы стыдно знать меньше тех, кого он направлял в Европу на выучку.

Вот Указ царя навигаторам от 10–31 августа 1712 года:

« Его царское величество имянным своим указом указал сказать всем их милости господам, которые в науке навигаторской обретаютца, чтоб училися с самого матрозского дела и знали бы оснащивать суды сами ».