Тимофей Грановский: Лекции по истории позднего средневековья

Грановский подвергался постоянным придиркам. «В каждом служителе университета — шпион», — с горечью писал он своему другу Неверову. Усилившийся нажим реакции не давал возможности Грановскому раскрывать на лекциях свои антикрепостнические убеждения так, как он это делал в курсах 40‑х годов. Не случайно Северцов, слушавший лекции 1849/50 г., упрекал учителя в том, что не нашел в них привычных и желанных для студентов достаточно «резких намеков на современные события». Ответом на упрек Северцова могут служить слова Грановского: «Я иногда не могу говорить так полно и определительно, как желал бы». Однако, несмотря на известную сдержанность этого лекционного курса, и в нем слышится голос Грановского — взволнованного и чуткого современника исторических событий середины XIX в. В его лекциях, по сравнению с курсами более раннего периода, менее явственны отзвуки борьбы с охранителями, споры со славянофилами, нет таких впечатляющих рассказов о судьбах крепостного крестьянства. Это, конечно, объясняется не только трудными условиями университетского преподавания в конце 40‑х — начале 50‑х годов и не только тем, что история крестьянства и его борьба в позднее средневековье были, видимо, менее известны Грановскому по источникам. На характер курса, несомненно, влияло и то обстоятельство, что само мировоззрение Грановского в это время становится более противоречивым; в своих лекциях он все чаще подчеркивал необходимость мирных путей разрешения социальных противоречий.

Однако историк не поступился основами своих демократических убеждений. Он по–прежнему сочувствует бедствиям крестьян, обращает внимание студентов на народную борьбу в Германии, Франции, Чехии и скандинавских странах, защищает дело просвещения и свободомыслия, ярко рассказывая о его борцах. Грановский стремится рассматривать историю в развитии, как процесс единый и закономерный. «Прогресс истории заключается в том, что человечество становится сознательнее и цель бытия его яснее и определеннее», — говорил он в 1848 г. В курсе 1849/50 г. он по–прежнему рассматривает исторический прогресс идеалистически, прежде всего как развитие идей, науки, как постепенное достижение нравственных целей. Но здесь заметны уже и поиски новой методологии истории, новых источников исторического познания, возрастает интерес ученого к социально–экономической истории. Как бы предваряя свою актовую речь 1852 г., Грановский говорит о необходимости для лучшего понимания новой истории пользоваться «обширной сферой наук политико–экономических», статистическими данными, способными обогатить историческую науку (л. 3 об.).

Курс 1849/50 г. содержит 49 лекций, из которых публикуются лишь 43 (История Европы XV–XVI вв.). Структура курса отличается от предыдущих курсов Грановского по «новой истории» несколько иной последовательностью изложения материала и его хронологическими рамками. Так, в 1841 г. Грановский закончил курс небольшим разделом, который подводил слушателей к истории Французской революции, в 1849/50 г. лекции заканчиваются обзором истории Английской революции. В большей части лекций видно постоянное стремление ученого к теоретическим обобщениям, к выяснению коренных причин исторических явлений, однако некоторые лекции (особенно по истории Германии конца 30–40‑х годов XVI в.) носят преимущественно повествовательный характер; историк подчас ограничивается сухим перечнем событий, дат, имен.

Грановский открывает курс введением, в котором стремится научно обосновать деление истории на древнюю, средневековую и новую, показывает их различие. Определяя грани курса, Грановский отмечал, что от средних веков «новая история» отделяется эпохой открытия Америки и началом Реформации в Германии, т. е. концом XV и началом XVI столетия (л. 1). Это время Грановский рассматривал как крупный прогрессивный поворот в истории. «Может быть, в целой истории человечества нет такой торжественной и радостной эпохи, как эта, — говорил он. — Самые сухие исследования ученых носят в то время какой–то лирический характер. Они думали, что долгие испытания кончились, что все идеалы человечества готовы осуществиться». Однако путь к прогрессу труден. В новой истории, подчеркивал лектор, происходила непрерывная борьба «между старыми и новыми элементами», появлялись новые требования, новые идеи (л. 3 об.).

Грановский обычно начинал чтение своих лекций с обзора исторической литературы и источников. В курсе 1849/50 г. нет такого подробного обзора, который мы находим в курсах лекций других лет. Но и здесь Грановский дает подчас глубокие оценки концепций историков, меткие характеристики их работ, часто полемизирует со многими авторами по отдельным вопросам.

Читать дальше