Григорий Попов - Поражения, которых могло не быть

«Орел» охотился на транспорты с железной рудой из Нарвика. И тут новый капитан лодки Ян Грудзинский с удивлением для себя обнаружил пассажирский лайнер «Рио-де-Жанейро», приписанный к Гамбургу. Ну, можно, конечно, представить, что лайнер экономичные немцы приспособили для перевозки руды, однако опрометчиво так рисковать столь дорогим судном.

Согласно приказу Адмиралтейства, любое невоенное вражеское судно должно было получить предупреждение, далее подводной лодке следовало ждать некоторое время, пока экипаж и пассажиры не эвакуируются, а уже затем можно было топить судно. Несмотря на огромный риск, Грудзинский так и сделал. Он долго ждал реакции команды на свои предупредительные выстрелы, на борту все-таки могли находиться гражданские. Наконец, увидев, что капитан немецкого судна ведет себя странно, не подает сигналы, на палубе не видно, как обычно в таких случаях, членов команды и пассажиров, Грудзинский приказал готовиться к торпедной атаке, обратившись к «Рио-де-Жанейро» с ультиматумом «покидаем судно через 15 минут либо тонем вместе с ним». Ровно через пятнадцать минут торпедные аппараты «Орла» дали залп. После этого субмарина поспешила скрыться под водой, немцы за столь длительное время однозначно вызвали эсминцы. Через несколько часов «Орел» всплыл для осмотра поверхности и для оказания возможно необходимой мирным пассажирам помощи, но вместо них польские моряки увидели тысячи «пассажиров в немецкой униформе», правда, многие из них были не в лодках и уже мертвы. Все стало понятно, в Норвегию шел десант.

Позднее станет известно, что «Рио-де-Жанейро» стало первым судном, потопленным западными союзниками в ходе германской операции «Учение на Везере». Немецкие десантные суда малыми группами пробирались к норвежским берегам, главное, чтобы англичане не заметили до поры до времени. Конечно, риск был огромным, британское Адмиралтейство в любое время могло направить в норвежские воды несколько дополнительных субмарин для охоты на перевозившие руду из Нарвика сухогрузы, вместо которых союзные подводники натолкнулись бы на транспорты, груженные войсками. Немцы готовились весь межвоенный период к рейдерским операциям против конвоев, но не к защите конвоев и одиночных транспортов, поэтому всю операцию по захвату Норвегии могли провалить четыре-пять английских субмарин.

Однако 15 марта британским подводникам был дан приказ рассредоточиться вдоль побережья Норвегии, чтобы блокировать поставку шведской железной руды через Нарвик. Дело, надо сказать, было малопродуктивное, так как перекрыть трассу, соединявшую Нарвик с Гамбургом, мог подводный флот численностью несколько сотен подводных лодок и эсминцев. В 1941–1945 гг. немецкая морская оборона побережья Норвегии не смогла обеспечить полную защиту германской оккупационной группировки от ударов прибывавших на торпедных катерах и субмаринах советских и английских коммандос. Не смогли Геринг и Дениц перерезать и трассу союзных конвоев, соединявшую Рейкьявик с Мурманском. Кстати, даже в 1942 г. Королевский флот был не в состоянии полностью прекратить движение немецких транспортов из Нарвика в Гамбург.

Но вернемся к лайнеру «Рио-де-Жанейро». Какое необычное название для немецкого судна. Необычное, если только забыть, что Латинская Америка в эпоху Веймарской республики была регионом, манившим сотни тысяч молодых немцев. В Германии были популярны латиноамериканская музыка и танцы.

До Второй мировой войны каждый немец стремился иметь несколько сыновей. Даже в бедных семьях было нередко принято заводить более двоих детей. Трудоустройство молодежи в селах и малых городах осуществлялось, как правило, на семейных предприятиях и фермах. При этом наследники делили имущество своих отцов поровну, времена майората ушли к XX в. в далекое прошлое.

Установившаяся еще с конца XVIII в. практика всеобщего образования в Германии породила другую проблему — образованные молодые люди из небогатых мелкобуржуазных семей, которым было сложно себя реализовать в жизни, реализовать свои амбиции. На рынке высокоинтеллектуального труда возникла жесткая конкуренция.

Когда юный Гитлер (тогда он носил сложно выговариваемую фамилию Шикльгрубер) пришел поступать в художественную академию Вены, ему отказали на том основании, что в Австрии неплохо рисует каждый второй молодой человек. Для того чтобы научиться рисовать не как каждый второй, надо было брать очень дорогие частные уроки, на что у Гитлера не было денег. Система всеобщего образования готовит среднеобразованных людей, но не Моцартов, если выражаться образно.