Владимир Возовиков - Сиреневые ивы

Здесь, на Никольской сопке, невольно склоняешь голову перед памятью отважных первопроходцев, преодолевших на утлых кочах, на оленьих и собачьих упряжках тысячекилометровые пространства бурных морей, горных пустынь и тундр, чтобы дикий этот край стал называться русской землей, чтобы не стал он вотчиной для разбойничьих шаек заморских торговцев и авантюристов, чтобы в наш век расцвела здесь социалистическая цивилизация и богатства края служили трудовому человеку.

Мы не станем перечислять всего, что сделали и делают наша партия, Советская власть для развития национальных меньшинств, в том числе малых народностей Камчатки - коряков, эвенков, ительменов, алеутов, сведения эти легко найти в любой энциклопедии. Даже отдаленного сходства нет между нынешним Корякским национальным округом и его центром Паланой и дореволюционным краем сплошь неграмотных, страдающих от голода и болезней кочевников, ибо сегодня в округе только общеобразовательных школ больше, чем было на всей Камчатке, не говоря уже о библиотеках, клубах, киноустановках, медицинских и детских учреждениях, которых здесь не было вовсе и которые теперь есть в каждом поселке.

В одном из воинских подразделений мы познакомились с Сергеем Федоровым и Валентином Борисовым. Оба потомственные оленеводы. У обоих - среднее образование. В армии стали классными связистами. Отличники боевой и политической подготовки. Активные комсомольцы, замечательные товарищи. После службы собираются вернуться домой, пасти оленей, продолжать учебу - ведь современное сельское хозяйство Севера требует разносторонних и глубоких знаний, да и техника, которая нынче служит оленеводу - от вездехода и вертолета до радиостанции и телевизора, не любит неумех и недоучек.

Слушая этих обыкновенных советских ребят, глядя в их умные, серьезные глаза, вдруг с волнением воспринимаешь всю значимость таких привычных слов: ленинская национальная политика партии. Вот оно, ее живое, самое наглядное воплощение. Эти парни лишь по книгам знают, что деды их не имели понятия о письменности, платили ясак купцам, не знали иного жилища, кроме ветхого чума, иного способа избавиться от недуга или стихийного бедствия, кроме молитвы шамана, иного света, кроме света жирника, что были они вымирающими народностями. И всего-то чуть более полувека назад! Трудно поверить. Однако же вспомним, что целые племена и древние государства, куда более многочисленные, бесследно исчезли с лица земли под пятой конкистадоров и иных "цивилизаторов" нарождающегося капитализма.

Передовые люди России, к числу которых в подавляющем большинстве относились первопроходцы русского Севера и Дальнего Востока, люди труда, уходившие вслед за ними от притеснений эксплуататоров, никогда не противопоставляли себя местному населению, не пользовались военным превосходством; больше того, насколько было возможно в ту пору, старались защитить малые народы от грабежей авантюристов. История освоения русского Севера и дальневосточных земель не знает ни одного случая кровавой резни, которой на каждом шагу сопровождалось завоевание Америки западно-европейцами.

Вместе с русскими первопроходцами приходила в далекие неосвоенные края современная культура хозяйствования. Недаром выдающийся революционер А.И. Герцен посвятил первопроходцам - этим космонавтам своего времени, раздвигавшим границы земли во славу Отечества, - столь проникновенные слова: "Горсть казаков и несколько сот бездомных мужиков перешли на свой страх океаны льда и снега, и везде, где оседали усталые кучки, в мерзлых степях, забытых природой, закипала жизнь, поля покрывались нивами и стадами, и это от Перми до Тихого океана".

Первым "по суху" проложил дорогу на Камчатку в 1697 году пятидесятник Владимир Атласов "со товарищи". Но была она такой долгой и трудной, что ее влияние на жизнь полуострова не могло идти ни в какое сравнение с морским путем, открытым горсткой других храбрецов. На суденышке длиной восемнадцать метров, построенном под руководством якутского служилого Кузьмы Соколова, они вышли в июне 1716 года из Охотска и достигли Камчатки в устье реки Тигиль. С того времени, как свидетельствует современник Соколова, "между Охотском и Камчаткою был проезд морем непрестанной".

Но потребовались столетия, чтобы слова эти приобрели тот смысл, который мы вкладываем в них сегодня. Нужны были плавания Беринга и Чирикова, Федорова и Гвоздева, нужен был подвиг сотен русских первопроходцев, чтобы Камчатка окончательно и навечно вписалась в карту России. А когда это произошло, когда кресты над русскими могилами усеяли суровое пространство от Чукотки до мыса Лопатки, Камчатка вдруг показалась особенно желанной для заморских пиратов, охочих до чужого добра. Они хищнически били китов в водах Охотского моря, рубили леса, беззастенчиво грабили местное население, спаивая его и отбирая пушнину. Иностранцы, писал в то время лейтенант Збышевский, "оставляют на Камчатке... следы, напоминающие если не древних варваров, то по крайней мере татарские пожоги". Лишь Советская власть упразднила иностранные концессии и положила конец беззастенчивому грабежу природных богатств края.