Коллектив авторов - История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I

В-шестых, разоренных земледельцев из сожженных деревень лесостепной зоны, беглецов из превращенных в пепелища городов получившие ярлык (разрешение) на княжение Рюриковичи расселяли на своих землях, давая им самые необходимые средства на возобновление хозяйства. Но, оказавшись вместо южных черноземов на скудных северных суглинках, обираемые татарами переселенцы не могли, как правило, расплатиться с князьями и попадали к ним в кабальную зависимость. Кроме того, земля теперь была уже не собственностью земледельцев, но «княжей», и крестьяне были только ее арендаторами. Князь передавал аренды с земли своим вельможам как плату за службу, т. к. серебра и у князя было мало. Вместе с арендами передавались и «тяглые сёла» – крестьяне, эту аренду платившие. Так татарское завоевание способствовало складыванию крепостных отношений земледельцев к князю и помещенным на его землю для кормления вельможам – будущим помещикам .

В-седьмых, татары требовали десятины и в женщинах. Чтобы уберечь своих жен и дочерей от угона в гаремы, русские мужчины прятали их от глаз сборщиков податей. Так женщины ушли из общественной жизни, в которой они играли немалую роль в Киевский период, в домашний быт, а это еще более огрубило нравы русских мужчин.

В-восьмых, как и все завоеватели повсюду, татаро-монголы стремились полностью отделить податную Русскую землю от независимых европейских государств, с которыми она была тесно связана в Киевский период. Основанием единства Руси и Европы с Владимира Крестителя стало христианство. С начала XIII в. европейское христианство глубоко раскололось на католичество и православие. Монголы прекрасно знали и о попытке князя Даниила через соединение с Католической Церковью искать помощи на Западе и о готовности католических государей помочь освобождению русских, если они станут их единоверцами. Поэтому монгольская власть, совершенно равнодушная к христианству и преспокойно уничтожавшая православные храмы, монастыри и священнослужителей во время завоевания и карательных экспедиций, с 1270 г., дабы подкупить Церковь, освобождает православное духовенство от всех налогов, даней и рекрутских поборов. По мысли монголов, «обласканная» ими Русская Церковь должна была сохранять лояльность завоевателям и не искать соединения с Церковью Католической. Русская Церковь приняла это условие, стала возносить молитву за «поганого царя ордынского», а западные христиане стали для русских безбожниками, совершающими «латынское богомерзкое служение». Культурные контакты с Западом прекратились.

Теперь Русь была открыта не в Европу, но на Восток – в Орду. Впрочем, ислам, ставший государственной религией Золотой Орды с хана Узбека (1313–1341), надежно отгородил русских людей и от влияний с Востока. Русское общество и Русская Церковь замкнулись в себе, на очень низком, после монгольского завоевания, культурном уровне. Только тонкий ручеек православной общности продолжал связывать русские земли с высокой культурой Византии, политически очень ослабшей после завоевания Константинополя крестоносцами и захвата турками-сельджуками её малоазиатских владений, но духовно ещё живой и сильной.

Наконец, сам факт иноземного покорения, необходимость кланяться чуждой власти, гнуться и хитрить перед её жестокой силой негативно сказался на душевном складе русского человека, привив ему «комплекс раба», жестокого с низшими, угодничающего перед теми, кто определяет его жизнь и судьбу.

Русские люди, современники татарского нашествия, с горечью говорили о «погибели Русской земли». И действительно, все происшедшее стало полной гибелью Киевского государства и общества. Однако сложившийся за 250 лет его существования славяно-русский народ не погиб, хотя судьбы его драматически разделились за четверть тысячелетия татарского ига (1240–1480).

В Новгородскую землю татары не пошли глубоко. Они сожгли город Торжок, но, дойдя до «Игначь-креста», где-то на Валдае «вспять воротишася». Историки до сих пор гадают, почему татары так поступили, но результат этого неожиданного ухода очевиден – Новгородская и Псковская земли единственные, сохранившие на Руси старый домонгольский уклад жизни и состав населения. Только здесь не прерывалось строительство и летописание, городская жизнь, купеческая торговля, сохранялась широкая грамотность, гражданское и политическое самоуправление народа. В 1267 г. хан Менту-Тимур подтвердил право Новгорода на политическое самоуправление и свободную торговлю. Новгород платил в Орду дань сначала непосредственно, потом через князя Владимирского и Московского, но продолжал жить «по старине». Новгородская земля, несмотря на греко-православную версию христианства, оставалась развернутой не к Востоку, но к Западу, к Европе. Новгород входил в систему городов Ганзейского торгового союза, на его улицах было много «немцев», а новгородские «гости» (купцы) были обычны в торговых центрах Европы. Это приучало новгородцев к широте взглядов на мир, к религиозной и национальной терпимости. В Новгородской земле сохранялось частное землевладение, развивалась и устраивалась частная собственность, утверждалось при большом имущественном расслоении политическое равноправие «мужей вечников». Псковские и новгородские судебники (Судные грамоты) проникнуты духом уважения к чести и достоинству каждого гражданина независимо от его достатка и близости к власти.