Георгий Куманёв - Говорят сталинские наркомы

Пролетая над полями, мы увидели, что хлеба не убираются, а погода стоит хорошая. Прилетев в Куйбышев, Микоян говорит, что нужно разобраться в этом деле. Я сразу же пошел в обком и начал разбираться в том, что делается для скорейшей уборки хлебов, а там ничего не делалось. Они весь транспорт и людей мобилизовали на рытье окопов, в результате чего заготовки шли плохо и уборка не обеспечивалась.

Я доложил Анастасу Ивановичу, и он попросил вызвать секретаря Куйбышевского обкома ВКП(б) и председателя облисполкома. Когда те прибыли, спрашивает их, что делается с заготовками, как обстоят дела? Они ему отвечают, что вынуждены были послать людей на строительство оборонительной линии. Тогда Микоян спрашивает, кто у вас отвечает за заготовки? Они говорят, что, наверное, мы. Микоян и говорит, обращаясь к секретарю обкома: «Какой же Вы секретарь, если допускаете такие вещи? Как и чем Вы будете кормить население области? Вы же секретарь обкома, Вы отвечаете за область!» Такие же слова были обращены и к председателю облисполкома. После этого разговора они начали форсировать дело с заготовками.

Кроме того, пришлось ему разбираться и с совхозами, которых было там около 40. Он вызвал к себе всех директоров и провел с ними совещание, которое было коротким. Я ему предварительно доложил состояние дела. Микоян, пришедши на совещание, поздоровался и спрашивает у первого сидящего: «Кто Вы будете?» Тот отвечает, что директор такого–то совхоза. Микоян его спрашивает: «А сколько у Вас лошадей и подвод работает на погрузке хлеба?». Тот отвечает, что ни одной. «А почему? — спрашивает Микоян. «Потому, что грязно» — говорит директор. «Вот Вы первый помогаете немцам и Вас нужно посадить в тюрьму», — говорит Микоян. Ну, его тут же и забрали. Остальным он говорит, что и с ними будет то же самое, если они не изменят свое отношение к заготовкам.

В результате этой проверки в Куйбышеве мы сделали вывод, что люди отвлеклись от своих прямых конкретных задач обеспечения хозяйства страны, вот поэтому и получилась такая история с линией обороны.

Микоян на совещании в Куйбышеве говорил секретарям, что у кого будет хлеб, тот и выиграет войну. Поэтому надо уделять серьезнейшее внимание заготовкам. У нас создалось впечатление, что и в других областях дело обстоит не лучше, хотя урожай 1941 г. был прекрасный. Здесь же, в Куйбышеве, нам было поручено заготовить телеграмму секретарям обкомов, райкомов и др. Телеграмма должна была быть за подписью Молотова и Андреева, очевидно, это решение было заранее согласовано со Сталиным. Эта была очень жесткая директива. Впервые в этой телеграмме говорилось, что ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР требуют принятия мер к людям, срывающим заготовку, не взирая на лица, разоблачать предателей и приспособленцев с партбилетом в кармане. В телеграмме было сказано, что людей, тормозящих хлебозаготовки, следует наказывать вплоть до ссылки не в столь отдаленные места. Телеграмма устанавливала очень суровые меры, но этого требовало дело. Я показал эту телеграмму Микояну, который несколько ее поправил и пошел с ней к находившемуся в Куйбышеве Андрееву, который с содержанием ее согласился.

Потом телеграмму показали Молотову и последний ее у себя оставил. Молотов согласовал текст со Сталиным, и этой же ночью она была подписана и разослана всем, всем.

2. О навигации на Ладоге в 1942 г. во время блокады Ленинграда.

В навигацию 1942 г. по Ладожскому озеру работникам тыла и снабжения предстояло выполнить гигантскую задачу в части обеспечения города Ленина продовольствием, боеприпасами и горюче–смазочными материалами. Работникам тыла и снабжения пришлось также учитывать и наступающую зиму 1942–1943 гг., для проведения которой в более или менее нормальных условиях, населению требовалось много топлива. Если зиму 1941 — 1942 гг. Ленинград прожил в колоссальных трудностях, то предстоящие трудности были безусловно большими, так как в зиму 1941—

1942 гг. в Ленинграде были кое–какие топливные ресурсы, да и, кроме того, ленинградцы разумно и замечательно поступили, когда очистили свои окраины от большинства деревянных домишек, а весь материал от разбора этих зданий использовали на топливо. К зиме же 1942–1943 гг. этих условий уже не было.

Кроме того, в навигацию 1942 г. из Ленинграда нужно было вывезти на восточный берег Ладожского озера во что бы то ни стало большое количество вагонов, паровозов, железнодорожных цистерн и заводского станочного оборудования, в котором страна начала ощущать нужду в связи с развертыванием работы предприятий на Урале и в Сибири. Для перевозки грузов Управление Тыла Красной Армии и Наркомат путей сообщения приняли необходимые меры по постройке паромных переправ.