Фредерик Кемп - Берлин 1961. Кеннеди, Хрущев и самое опасное место на Земле

Кеннеди постарался глубже вникнуть в проблему. Он высказал беспокойство, что Советский Союз в одностороннем порядке подпишет сепаратный мирный договор с Восточной Германией, а затем лишит свободы Западный Берлин, сохраняя статус-кво в течение короткого периода, чтобы успокоить Запад.

Брентано согласился, что такой вариант возможен. И что в таком случае должны делать натовские союзники? – спросил Кеннеди.

Брентано объяснил Кеннеди основную идею «политики силы» своего канцлера и сказал, что Советы «не решатся предпринять решительные шаги по Берлину, пока понимают, что западные союзники не потерпят подобных шагов». Пока Кеннеди будет вести себя решительно, сказал Брентано, Советы «возможно, не прекратят угрозы, но не перейдут к решительным действиям». Однако Брентано признал, что последние неудачи Соединенных Штатов в Конго, Лаосе и Латинской Америке увеличили шанс, что Советы проверят Кеннеди относительно Берлина.

Словно подтверждая мнение Брентано, Хрущев стал наращивать давление на Аденауэра в Бонне.

Настоятельные просьбы посла Андрея Смирнова о встрече с Аденауэром редко были связаны с хорошими известиями.

Смирнов, посол Хрущева в Бонне, был средством запугивания советского лидера, поэтому западногерманский канцлер сразу почувствовал недоброе, когда от Смирнова поступила просьба о личной встрече, поскольку выбор времени встречи совпал с посещением его министром иностранных дел Белого дома.

Смирнов вообще-то был обаятельным и учтивым дипломатом, который даже самые неприятные известия сообщал спокойно, не выражая никаких эмоций. Исключительный случай произошел в октябре 1960 года, когда он пришел в ярость от комментариев Людвига Эрхарда во время визита делегации в составе двухсот африканских лидеров из двадцати четырех стран, многие из которых недавно получили независимость. «Колониализм преодолен, – сказал Эрхард, – но хуже колониализма империализм коммунистического тоталитарного образца».

Смирнов, перед тем как выскочить из зала, поднялся с места и крикнул: «Вы говорите о свободе, но Германия убила двадцать миллионов человек в нашей стране!» Это был тот редкий случай публичной демонстрации непреходящего чувства ненависти русских к немцам.

На этот раз Смирнов выполнял привычную работу. Он вручил Аденауэру памятную записку от Хрущева, включавшую девять пунктов и состоявшую из 2862 слов, которая была ярчайшим свидетельством того, что Хрущев вновь вступил на путь конфронтации. В отчетах советских разведывательных служб сообщалось о сомнениях Аденауэра относительно надежности Кеннеди, и Хрущев держал пари, что Аденауэр окажется более восприимчив к просьбам Советского Союза, чем Трумэн и Эйзенхауэр.

«В Западном Берлине возникла абсолютно ненормальная ситуация, которую используют для подрывных действий против Германской Демократической Республики, СССС и других социалистических государств, – говорилось на простом, недипломатичном языке в записке Хрущева. – Этому следует положить конец. Или продолжать идти по пути опасного ухудшения отношений между странами к вооруженному конфликту, или закончить дело мирным договором».

В памятной записке Хрущева Аденауэру, по стилю напоминающей личное письмо, Берлин назывался важнейшей проблемой в советско-германских отношениях. В ней он подверг критике как никогда громкую и решительную общественную поддержку в Западной Германии пересмотра послевоенных соглашений, в соответствии с которыми треть территории Третьего рейха отошла Советскому Союзу, Польше и Чехословакии. «Если у Германии теперь другие границы, чем были у нее перед войной, то в этом виновата она сама», – написал Хрущев, напомнив Аденауэру, что его страна вторглась к своим соседям и уничтожила «миллионы и миллионы».

Хотя советский посол вручил памятную записку Аденауэру, она не в меньшей степени предназначалась и Кеннеди. Советский лидер недвусмысленным способом заявил, что потерял терпение. «Сначала западные лидеры говорили: «Подождем немного, сейчас не время. В США идет подготовка к президентским выборам. Подождем, пока там все закончится». А после выборов они говорят: «Президент и новое правительство США только-только вступили в свои должности и еще не освоились со своими новыми обязанностями». А теперь Москву просят подождать до окончания выборов в Западной Германии. «Если позволить делу идти таким чередом, это может продолжаться до бесконечности».