Борис Башилов - Масонство и русская интеллигенция

Императора Николая I, историки часто упрекают, что он не узнал в славянофилах своих политических единомышленников. Но дело в данном случае обстоит вовсе не так просто, как это обычно изображают. Дело в том, что в идейных конструкциях славянофилов еще очень явственно проступали пятна немецкой идеалистической философии, которой ряд идеологов славянофилов увлекались в юности.

Пушкин, Гоголь, славянофилы восстанавливают многие черты традиционного русского мировоззрения разрушенного Петровской революцией. Для создания целостного национального мировоззрения им всем не достает только завершающего идейного звена — понимания, что борьба за воплощение идеи Третьего Рима должна начаться с восстановления патриаршества. Пушкин и Гоголь вообще не касались этого вопроса.

Славянофилы считали, что Церковь должна быть независимой, Синод должен быть ликвидирован, но в то же время были против восстановления патриаршества. В статье «По поводу брошюры г. Лорана» Хомяков писал, например: «Никакого главы Церкви, ни духовного, ни светского мы не признаем».

Леонтьев признавал за славянофилами относительную правоту в вопросе о Церкви, в их желании более сильной и свободной Церкви. Но в вопросе о государстве, о национальной политике был по его мнению прав более Николай. Вот как характеризует свое отношение к славянофилам К. Леонтьев: «Оно (славянофильское учение) казалось мне слишком эгалитарно— либеральным, чтобы отделить нас от новейшего Запада» (См. Н. Бердяев. К. Н. Леонтьев).

Повторю то, что я писал в книге «Враг масонов №I» (стр. 42):

«Настороженность Николая I к идеологии славянофилов имела реальные основания. Он, которого так часто обвиняют в недуховности и в нелюбви к «умственности» был умственно достаточно чуток, чтобы понять ложность взглядов славянофилов о происхождении Самодержавия. К. Аксаков, например, развивал совершенно ложную теорию об отношении русского народа к государственной власти и государству. Русский народ, доказывал он, не любит власти и передал всю полноту власти царю с целью отстраниться от грехов связанных с властвованием. Отстранившись от власти народ имеет возможность вести более христианскую жизнь так как все грехи связанные с владением властью падают на душу царя, исполняющего функции главного военачальника, главного полицейского и главного судьи. Теория Аксакова не имеет ничего общего с действительными взглядами русского народа на государство и роль царя в государстве. Народный взгляд на царя важен в многочисленных пословицах и поговорках: Царь от Бога пристав. Сердце царево в руке Божьей. Где царь, там и Правда. На все святая воля царская и т. д.

Русский народ, вплоть до Петра I, принимал весьма активное участие в строительстве национального государства и никогда не гнушался этим участием. Русский народ понимал ценность национального государства, и царской власти, защищавшей независимость национального государства. То, что К. Аксаков считал народным взглядом, на самом деле было взглядом одних только старообрядцев, которые после учиненного Петром I разгрома стали отрицательно относиться к государственной власти, а некоторые секты стали вообще отрицать государство. Да и сам К. Аксаков одно время договаривался до отрицания государства вообще: «Государство как принцип — зло», «Государство в своей идее — ложь», — писал, однажды он».

Как это обычно бывает, в возникавшем непонимании и недоразумениях, виноваты были обе стороны — и славянофилы и Николай I.

Одни — высказывали недостаточно продуманные политические и социальные идеи, не считаясь с ненормальной политической обстановкой, создавшейся в России после подавления заговора декабристов, другие — проявляли в ряде случаев, излишнюю осторожность. Так безусловной ошибкой со стороны правительства необходимо признать запрещение диссертации К. Аксакова, за содержавшиеся в ней оценки отрицательных результатов «реформ» Петра I, запрещение ряда произведений И. Киреевского, а самой большой ошибкой — запрещение печатания в России выдающихся богословских произведений А. Хомякова.

Настороженность Николая I к неразработанной до конца идеологии славянофильства, была оправдана. Славянофильство идейно было двойственным: славянофилы не имели такого цельного мировоззрения, какое имели Пушкин и Гоголь. Славянофилы сделали много в области развития православного богословия и в области возрождения древнерусских идей, забытых после Петровской революции. Заслуги их в этом деле несомненны.