Александр Васькин - Тверская улица в домах и лицах

Да и как можно было брать деньги с такого человека, который мог сказать официантке из «Националя»: «У вас волосы цвета осенних листьев» или «На моих часах время остановилось, с тем чтобы полюбоваться вами». Олеша часто повторял: «Я – акын из «Националя». А на вопрос: «Что вы больше всего любите писать?» – отвечал: «Сумму прописью».

А вот Михаил Светлов действительно оплачивал ресторанные счета своих знакомых, и не только Олеши. Писатель Юз Алешковский привел в «Националь» компанию в пять человек. Когда пришло время рассчитываться, выяснилось, что денег нет ни у кого. Как это иногда случается, каждый из пришедших надеялся, что заплатит сосед.

В поисках знакомых Алешковский оглядел зал. И о чудо! За одним из столиков сидел Светлов: «Михаил Аркадьевич! Не одолжите ли вы нам до завтра 219 рублей, нам до счета не хватает». Светлов спросил: «219 не хватает? А какой же у вас счет?». Юз ответил: «219 рублей». Светлов сказал: «Босяки!», но денег дал, к счастью, они у него на этот раз были», – с благодарностью вспоминала одна из участниц того вечера в ресторане.

Еще один завсегдатай ресторана «Националя» – композитор Никита Богословский. Он полюбил эту гостиницу еще до своего переезда в Москву, где жил в одном доме с композитором Сергеем Прокофьевым в Камергерском переулке. Как писал остроумный композитор, «в молодые годы я был абсолютным пижоном. Шиковал. Если заказывал номер в гостинице, то не ниже трехкомнатного люкса. Когда я жил еще в Ленинграде и приезжал в Москву на съемки, то останавливался в гостинице «Националь».

В «Национале» Богословский обычно завтракал, а обедал в «Метрополе», для чего вызывал интуристовскую машину «Линкольн». Таковы были заработки популярного песенника, автора таких хитов, как «Спят курганы темные» и «Шаланды, полные кефали».

Как рассказывал Богословский: «Однажды в ресторане я впервые увидел Фаину Раневскую. Она сидела с каким-то господином и смотрела в мою сторону, а потом указала на меня пальцем и рассмеялась. Я тогда был сильно озадачен. И когда через несколько лет благодаря съемкам познакомился с ней лично, напомнил ей этот эпизод. Оказалось, на вопрос своего спутника: «Что вы будете на десерт?» – она ответила: «Вон того мальчика».

Как-то в ресторане «Националя» Богословский сидел вместе со Светловым, а за соседним столиком оказался сверхпопулярный тогда певец и актер Марк Бернес. Богословский, ранее рассказавший Светлову, что Бернес любит его стихи, сказал: «Смотрите, Миша, какое совпадение. Бернес сидит за соседним столиком». «Это вон тот крашеный блондин?» – спросил Светлов и подошел к Бернесу, который уже готовился дать поэту свой автограф. Но Светлов опередил его, пока Бернес нехотя вынимал из припасенной на всякий случай пачки одну из своих фотографий, поэт огорошил его: «Нет, вы меня не поняли. Это я хочу вам дать автограф!» И буквально всучил ему свою книгу, которую, как выяснилось, он носил с собой специально для такого случая.

«Националь» в 1947 г.

«Националь» в период хрущевской «оттепели»

А бывало и так. Утром часов в девять Никите Богословскому звонил Александр Вертинский, живший на улице Горького, и предлагал: «Что делаешь? Пошли прогуляемся?» «Пошли», – отвечал Богословский.

Встречались они в «Национале», завтракали. Затем шли выпить кофе с коньячком в «Коктейль-холл», что в доме 6 по улице Горького. Оттуда – обедать в «Метрополь». Заканчивалась прогулка за ужином в Доме актера. Вот такой любопытный маршрут. Можно себе представить, до какой кондиции доходили его участники к моменту возвращения домой.

Ну а о сегодняшнем значении «Националя» для Москвы и говорить не приходится.

Высокий статус Тверской улицы, престижность проживания в ее пределах определили и родословную этого дома. Когда-то, еще при Петре Великом, владение принадлежало князьям Долгоруковым, происхождение которых отличалось куда большей знатностью, чем императорский дом Романовых. Один из самых известных представителей рода – князь Юрий Долгорукий, по преданию основавший Москву в 1147 г. А где тогда находились Романовы? Вот именно, нигде. Да такой княжеской фамилии еще и в помине не было.