Константин Гаврилов - Верхний палеолит бассейна Десны. Преемственность и вариабельность в развитии материальной культуры

Очевидно, что изучение таких факторов, как преемственность и вариабельность культуры, как, впрочем, и других проблем археологии или любой иной исторической дисциплины, невозможно без определения хронологической позиции объектов исследования. Включение памятников в рамки ранней, средней или поздней поры верхнего палеолита не означает автоматическое признание их синхронности или асинхронности в пределах данного периода. К сожалению, наши знания в этой области все еще весьма неполны, несмотря на все усилия, предпринимаемые исследователями для уточнения их возраста.

Ранняя пора верхнего палеолита на территории бассейна Десны, как и всего Поднепровья в целом, пока остается практически неизученной. Памятники этого культурно-хронологического этапа известны к юго-западу, северо-востоку и востоку от Подесенья (см.: Аникович и др., 2007). Судя по стратиграфической позиции культурных слоев известных на Русской равнине стоянок ранней поры верхнего палеолита, аналогичные деснинские памятники следует искать в отложениях, связанных с брянской ископаемой почвой. В настоящее время в бассейне Десны с брянской почвой связаны нижние культурные слои стоянок Хотылёво 6 и Погон. Нижний культурный слой стоянки Погон обнаружен экспедицией под руководством В. И. Беляевой в ходе разведочной шурфовки и не исследован на сколько-нибудь значительной площади. Стоянка Хотылёво 6 раскопана на площади 64 м 2. Предварительные результаты изучения ее нижнего культурного слоя охарактеризованы в соответствующем разделе и частично опубликованы (Гаврилов, 2011; Гаврилов, Воскресенская, 2014). Кроме того, за последние пять лет в окрестностях с. Хотылёво были открыты еще два пункта, содержащие археологический материал в брянской погребенной почве: нижний культурный слой городища Кудеярка и нижний культурный слой пункта Д стоянки Хотылёво 2 (Gavrilov, Voskresenskaya, 2014; Воскресенская, Гаврилов, 2014).

Средняя пора верхнего палеолита на рассматриваемой территории представлена памятниками восточного граветта. В целом, время существования восточного граветта Подесенья не выходит за пределы первой половины поздневалдайского оледенения, включая и его максимальную стадию, то есть ограничено периодом от 24 до 20/19 тыс. л. н. по некалиброванной радиоуглеродной временной шкале (Гаврилов, 2005). Исследования последних лет позволили получить информацию, в значительной степени меняющую наши представления о длительности существования важнейших граветтийских стоянок на территории Русской равнины: Костёнок 1, Авдеево и Зарайска. Результаты сопоставления данных о радиоуглеродном возрасте восточнограветтийских памятников Днепро-Деснинского бассейна с особенностями структуры их культурных слоев дают основания предполагать, что период заселения Авдеево в начале совпадал со временем функционирования Хотылёвской, а в конце – Пушкарёвской стоянки. Ко времени непосредственно после брянского потепления относятся стоянки Хотылёво 2 и Октябрьское II (сл. 2). Пушкари 1 и Октябрьское II (сл. 1) обитались позже, в конце первой половины поздневалдайского времени. Вопрос о месте в этом хронологическом ряду близкой Пушкарям I стоянки Клюсы пока остается открытым.

К поздней поре верхнего палеолита относится большинство известных позднепалеолитических стоянок центральных районов Русской равнины. Опираясь на данные геологической стратиграфии, в настоящее время можно только констатировать, что памятники этого культурно-хронологического этапа относятся ко второй половине поздневалдайского времени. Этого явно недостаточно для более тонкого, на уровне выстраивания внутренней периодизации, сопоставления. Серии имеющихся радиоуглеродных датировок среднеднепровских и деснинских стоянок, даже с учетом места и времени получения той или иной даты, методики и вида анализируемого образца, также не позволяют выстроить их хронологическое ранжирование и скорее задают общие временные рамки бытования этих памятников в пределах от 18 до 14 тыс. л. н. [2] Это замечание не относится к стоянкам поздней поры верхнего палеолита Костёнковско-Борщёвского района, а также к памятникам Посеймья, которые можно на основании радиоуглеродных датировок распределить по двум хронологическим периодам: около 19/18–17 тыс. л. н. и около 16–13 тыс. л. н. (Радиоуглеродная хронология…; Чубур , 2001; Ахметгалеева , 2007). Остается археологическое изучение собственно материальной культуры.

Разделение деснинских и среднеднепровских стоянок поздней поры верхнего палеолита на два хронологических этапа, проведенное С. Н. Лисицыным, основывается, главным образом, на представлении об уменьшении со временем размеров пластинчатой заготовки, использовавшейся для изготовления ведущих типов каменных орудий. Этот тезис не вызывает возражений при сравнении между собой памятников средней и поздней поры верхнего палеолита данного региона. Однако мнение, что эта же тенденция сохраняется на всей территории Среднего Поднепровья и Подесенья на протяжении поздней поры без каких-либо вариантов, является априорным допущением, и его нужно специально доказывать. Ведь выявленная картина может быть рассмотрена и как результат проявления локальных особенностей развития того или иного памятника. Сосуществование в рамках поздней поры верхнего палеолита стоянок, чей инвентарь характеризуется различными метрическими параметрами пластинчатых заготовок, показано в работе Х. А. Амирханова для территории бассейна Оки (Амирханов, 2004), и нет никаких оснований отвергать возможность подобного рода явления в центре Русской равнины. Эту возможность необходимо иметь в виду и по другой причине. Последние раскопки стоянок бассейнов Среднего Днепра, Подесенья и Посеймья приносят всё больше аргументов в пользу признания достаточно длительного существования или многократного посещения этих поселений при достаточно устойчивом сохранении населением культурных традиций (Ахметгалеева, 2007; Хлопачёв, Грибченко, 2012). Возможно, именно этим обстоятельством объясняется «длинная хронология» отдельных поселений поздней поры верхнего палеолита при наличии достаточно представительных серий радиоуглеродных датировок, на что в свое время обратила внимание Л. В. Грехова (Грехова, 1990).