Кирилл Королев - Поиски национальной идентичности в советской и постсоветской массовой культуре

Труфанова Е. О . Эскапизм и эскапистское сознание: к определению понятий // Философия и культура. №3. 2012, С. 99.

Storey J . Cultural Theory and Popular Culture. P. 11.

Грамши А . Собрание сочинений в 3 томах. Т. 3. Тюремные тетради. М.: Издательство иностранной литературы, 1959. С. 457—545.

Bennet T . Popular Culture and the Turn to Gramsci // Cultural Theory and Popular Culture: A Reader. Harlow: Pearson Education, 2009. P. 96.

Подробнее см.: Strinati D . An Introduction to Theories of Mass Culture. London: Routledge, 1995, а также указанные работы Дж. Стори.

См.: Маклюэн М . Война и мир в глобальной деревне (совместно с К. Фиоре). М.: АСТ; СПб.: Мидгард, 2012; он же : Галактика Гутенберга. Сотворение человека печатной культуры. Киев: Ника-центр, 2004; он же : Понимание медиа. Внешние расширения человека. М.: Кучково поле, 2003.

О коллективном знании см.: Грушин Б. А . Массовое сознание: Опыт определения и проблемы исследования. М.: Политиздат, 1987; Туманов С. В . Современная Россия: Массовое сознание и массовое поведение: Опыт интегративного анализа. М.: Изд-во МГУ, 2000.

Гудков Л. Д . Массовая литература как проблема. Для кого? // НЛО. №22. 1996. С. 95.

Гудков Л. Д . Op. cit. С. 93.

См.: Storey J . Inventing Popular Culture: From Folklore to Globalization. Oxford: Blackwell, 2003. Pp. 48—74, 107—120.

Storey J . Cultural Theory and Popular Culture. P. 84.

См.: Рейтблат А. И . От Бовы к Бальмонту. Очерки по истории чтения в России во второй половине XIX века // От Бовы к Бальмонту. М.: НЛО, 2009. С. 11—250; Чтение в дореволюционной России. М.: Изд-во библиотеки им. Ленина, 1991; Brooks J . When Russia Learned to Read. Literacy and Popular Literature, 1861—1917. Princeton: Princeton University Press, 1985.

«В современном обществе… народная культура естественным образом утрачивает свое значение, ее формы, приемы и механизмы функционирования имитирует массовая культура, выступающая своеобразным „постиндустриальным фольклором“» ( Костина А. В . Массовая культура как феномен постиндустриального общества. Изд. 3-е, перераб. и доп. М.: УРСС, 2008. С. 88).

См.: Руднев В. П . Массовая культура. / Словарь культуры XX века. М.: Аграф, 1997. С. 157—158.

См.: Козлов Е. В . Развлекательная повествовательность в контексте массовой культуры. Волгоград: ВАГС, 2008.

Отчасти эта внутрижанровая стратификация, безусловно, имеет маркетинговый характер – всякий товар, в том числе символический, должен иметь свою «этикетку», по которой потребитель сможет отличить его от других. Отсюда доминирующее среди потребителей различение сюжетно-тематических направлений по «эмпирическому» принципу: если в произведении фигурируют роботы – это научная фантастика, если волшебники – это фэнтези, если зомби – это хоррор, если полиция – это детектив, и т. д. Во многом подобный «конвенциональный маркетинг» является определяющим для дифференциации тематических направлений массовой культуры.

Бурдье П . Поле литературы. С. 424—425. Ср. также замечание М. А. Черняк: «В какой-то степени массовая литература выполняет функцию транслятора культурных символов от специализированной культуры к обыденному сознанию, при этом основная ее функция – упрощение и стандартизация передаваемой информации. Она оперирует предельно простой, отработанной предшествующей культурой техникой, что обнаруживается в штампах и схемах создания разных жанров. Каноническое начало, эстетические шаблоны построения лежат в основе всех жанрово-тематических разновидностей массовой литературы… именно они формируют „жанровое ожидание“ читателя и „серийность“ издательских проектов» ( Черняк М. А . Взгляд на развлекательную литературу глазами библиотекаря. Нева. №2. 2009. С. 202.)

Переслегин С. Б . Обязана ли фэнтези быть глупой? Доклад на заседании ПКФ Б. Н. Стругацкого, апрель 1998 г. http://www.igstab.ru/materials/Pereslegin/Per_FoolFantasy.htm. Дата доступа 30 августа 2017 г. Любопытно, что один из ведущих российских фантастов Н. Д. Перумов на том же заседании попытался ответить на вынесенный в название доклада вопрос, но его возражения Переслегину фактически свелись к апологии фэнтези как направления, доказавшего свою легитимность коммерческим успехом (из личных наблюдений); по мнению Перумова, кстати, фэнтези есть «литературная форма, которая отражает тоску читателя по свободному миру» (интервью газете «Книжное обозрение», №40, 8 октября 1996 г.).