Людмила Лапина - Столица Российской империи - Эпохи и стили от готики до неоготики XVII—XIX века. Очерки

Шведский языковед Ю. Г. Спарвенфельд посетил Ниен в 1684 году и отметил, что местность «удивительно приятна своей равнинностью и полезным для здоровья местоположением». В госпиталь Ниена, рассчитанный на четыреста мест, везли больных из Стокгольма. Многие местные врачи были русскими. В конце ХVII века население Ниена вместе с крепостью насчитывало около двух с половиной тысяч человек. Вот как торговые люди, купцы-ладожане, описывали город в 1701 году:

«Город Канцы стоит в устье Охты; город земляной, вал старый, башен нет, за валом рогатки деревянные и ров; изо рву к валу палисады сосновые; город небольшой, земли в нем всего с десятину; величиною по примеру с каменную Ладогу. Охта течет из болот, впадает в Неву ниже города, близко стены; река глубокая: ходят по ней шкуты большие и корабли с половиною груза. Посад Канецкий стоит против города за Охтою, по устье Охты к Неве; чрез Охту сделан мост подъемный. В посаде всех дворов с 400. Пушек в Канцах много железных. В городе только один воеводский дом, да солдатских дворов с 10. На посаде каменных палат нет, все деревянные…»

Замеры глубин в Неве производил обер-штурман Карл Эльдберг. Произошло это летом 1701 года. После этих гидрографических работ составлены гидрографические карты. На карте, названной «Ниенский рейд (фарватер)» показаны все рукава Невы при впадении в залив (Финские шхеры), Ниеншанц и город Ниен с госпиталем, кирпичным заводом, паромная пристань на левом берегу, где находился православный Спасский приход. На островах, составляющих сейчас центральную часть Санкт-Петербурга, отмечены три шведские усадьбы (дворы, «резиденции») – на острове Березовом (Койвусаари) размещался двор Бьеркенхольма, на острове Усадица – двор Коноу (Конау, Коноффа), на острове Перузина находился двор Акерфельта.

К началу ХVIII века крепость Ниеншанц выглядела так: пятиугольной формы, расположена на возвышенности, валы, окружавшие ее, имели в ширину 12 метров, в высоту – 18. На валах размещалась тяжелая артиллерия – 78 пушек. Крепость была довольно большой – километр в самом широком месте внутри укреплений. В гарнизоне служили 600 солдат под началом русского, полковника Юхана Аполлофа (Ивана Аполлова). Этот дворянин, из местных русских, принес присягу шведскому королю.

Шведы сочли Ниеншанц недостаточно мощной крепостью Ингерманландии и решили укрепить весь район Ниена. В начале Северной войны построены три редута: первый – у реки Чернавки на Охте, второй – на том же охтинском берегу Невы в лесу, третий – у впадения Малой Охты в Большую. Король Карл ХII для закрепления власти над Ингерманландией мечтал построить еще более мощную крепость прямо в дельте Невы. Но этим грандиозным планам не суждено было сбыться – в августе 1700 года началась Северная война за возвращение России исконно русских земель (1700—1721).

Вернув крепость Орешек (Шлиссельбург), русские войска двинулись к крепости Ниеншанц по правому берегу Невы. В Военном архиве Стокгольма сохранился план, созданный в апреле 1703 года, за неделю до сдачи крепости Ниеншанц русским войскам. 23 апреля тридцатитысячный корпус под командованием фельдмаршала Б. П. Шереметьева подошел к крепости. С ходу атакованы и заняты внешние укрепления. Их обороняли 150 шведов. Русское войско встало лагерем вокруг крепости и города. Собственно, города уже не существовало – 20 октября 1702 года комендант Иван Аполлов (Юхан Аполлоф) приказал сжечь жилища горожан и склады на берегу Охты. Так поступали во время войны в средневековой западной Европе – жгли предместье и затворялись в крепости, а город можно отстроить потом на сохранившихся в огне каменных фундаментах. Русские войска не пришли, помощь из Риги и Выборга тоже. Многие шведы-горожане покинули тогда Ниен, уехали в Або, Гельсингфорс, Стокгольм, но многие примкнули к гарнизону и остались в крепости оборонять свой город. Осада Ниеншанца началась 25 апреля 1703 года. Старший сын царя Петра царевич Алексей принят на военную службу как солдат бомбардирской роты и находился в войсках, осадивших и взявших Ниеншанц. В ночь на 26 апреля от Шлиссельбурга к Ниеншанцу на ладьях приплыла русская артиллерия – 48 пушек, 16 мортир, а бомб к ним – 10 тысяч.

Лист из «Книги Марсовой…» СПб, 1766. Потери русских войск при штурме Ниеншанца

Флотилия лодок с гвардейцами, возглавляемая самим царем Петром I, 28 апреля проплыла мимо Ниеншанца (рус. Новые Канцы) под обстрелом его бастионов и спустилась вниз по Неве до выхода в залив, чтобы остановить флотилию шведского адмирала Нуммерса. Но шведская флотилия не подоспела из Выборга. Государь оставил засаду из гвардейцев на острове Витсаари (Гутуевском) и 29 апреля вернулся в русский лагерь под осажденным Ниеншанцем. В письме А. Д. Меншикову Петр Алексеевич сообщал: «Город гораздо больше, как сказывали, аднакож не будет с Шлютельбурх…", имея в виду Шлиссельбург. И об укреплениях Ниеншанца с одобрением отозвался государь: «Выведен равно изрядною фортофикациею, только лише дерном не обложен, а ободом болше Ругодива». По мнению Петра, Ниеншанц превосходил размером столицу Ингерманландии Нарву. Коменданту Ниеншанца было предложено капитулировать, но Юхан Аполлоф ответил, что будет защищать крепость, вверенную ему королем Карлом ХII. Получив такой гордый ответ, царь Петр отдал приказ о бомбардировке Ниеншанца. Крепость четырнадцать часов подвергалась огню русской артиллерии.