Чарлз Боксер - Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

Развитие работорговли также помогло начать финансирование португальских морских походов вдоль западного побережья Африки после 1442 г. Рабов добывали, вначале совершая набеги на поселения туарегов в прибрежных районах Сахары, а затем и на селения чернокожих жителей Сенегала. Эти набеги, от которых страдали большие безоружные группы местных семейств из незащищенных поселений, описал Гомеш Эанеш (Ианиш) де Зурара. В его изображении они представлялись в виде рыцарских подвигов отчаянных храбрецов, подобных тем, что совершались на полях сражений Европы. И в это верило подавляющее большинство его современников. Были случаи, когда португальцы также превращали в рабов гуанчей, захваченных на Канарских островах, что вызвало осуждение римского папы, поскольку они уже были обращены в христианство. Но после нескольких лет общения с негритянскими народами Сенегамбии и Верхней Гвинеи португальцы поняли, что рабов можно заполучить более легким и удобным способом: путем мирного обмена с местными вождями и торговцами. Всегда находились африканцы, которые были готовы продать своих соплеменников европейским торговцам и тогда и позже, независимо от того, были они осужденными преступниками, или военнопленными, или жертвами колдовства.

В течение нескольких лет португальцы совершали удачные набеги за рабами или вели мирную торговлю со своих кораблей, продвигаясь постепенно на юг вдоль побережья, вставая на якорь на открытых рейдах или в эстуариях рек.

Подобное использование судов в виде плавучей базы стало привычным, но в дополнение к нему на берегу основывали «фактории», или, иначе, торговые посты. Первая фактория ( feitoria ) была учреждена в Аргене южнее мыса Кабо-Бланко (Кап-Блан, Нуадибу) в 1445 г. в попытке перехватить торговый путь, который вел из Западного Судана через Сахару. Лет десять спустя здесь была построена крепость, где португальцы меняли коней, сукно, медные изделия и зерно на золотоносный песок, рабов и слоновую кость. Эта фактория стала прототипом для целой цепочки сооружений подобного рода, которые появились на побережьях Африки и Азии и Молуккских островах. Золото, рабы и слоновая кость стекались в Португалию в значительных количествах; экспедиции принца Энрике в Западную Африку начали приносить прибыль, если и не ему, то по крайней мере некоторым их участникам. Купцы и судовладельцы Лиссабона и Порту, которые были мало заинтересованы в экспедициях к бесплодным берегам Сахары, теперь проявляли желание участвовать в плаваниях в Сенегамбию и южнее. Нескольким известным купцам и аристократам, а также дворянам из окружения принца Энрике, была предоставлена лицензия от самого принца.

Здесь было бы уместно кратко перечислить открытия, которыми мы обязаны принцу Энрике. В 1419 г. португальские корабли вышли в Атлантический океан и достигли мыса Бохадор (Буокдур) в Западной Африке, находившегося немного южнее 27° северной широты. Это был предел, до которого доходили корабли. Теперь эта местность известна как Рио-де-Оро в Испанской Сахаре (ныне Западная Сахара). Мыс здесь выдается в океан на 25 миль в западном направлении. Яростные волны и сильные течения к северу от него; расположенные вблизи берега мели; частые туманы и моросящие дожди над морем, да к тому же и противные ветра, которые препятствовали возвращавшимся кораблям плыть на север, – все это, вместе взятое, подтверждало рассказы о «Зеленом море мрака», как его называли арабские географы. Именно от них пошло известное поверье, что отсюда вернуться невозможно. После многих окончившихся ничем попыток одно из судов принца Энрике наконец-то обогнуло мыс в 1434 г., преодолев не только природный, но и, что было более сложно, психологический барьер, который до тех пор препятствовал плаваниям все дальше на юг вдоль побережья Западной Африки. Это было, пожалуй, самым большим достижением принца Энрике, которое было осуществлено благодаря твердой решимости и готовности потратить большие деньги на морские экспедиции, которые не сулили получить немедленную отдачу.

Когда опасный мыс был пройден, то дальнейшие успехи были делом времени; однако принц Энрике с воодушевлением начал заниматься организацией походов крестоносцев в Марокко. В отсутствие внимания принца его люди и суда, продвигаясь на юг, несли потери. Поход под его началом в Танжер в 1437 г. был неудачен; войска сдались, и им было позволено вернуться на суда только после того, как младший брат принца инфант Фернанду был оставлен в плену у мавров как заложник. Условием его освобождения был непременный возврат Сеуты. Но ради интересов государства это требование так и не было выполнено, и дон Фернанду, «святой инфант», как впоследствии его стали называть, был оставлен умирать в тюрьме в Фесе, несмотря на его жалобные просьбы к братьям вызволить его в обмен на Сеуту. Принц Энрике предпринимал также энергичные, пусть в итоге и неуспешные, усилия оспорить право кастильцев на Канарские острова. Тем не менее, несмотря на занятость принца всеми этими делами, португальские корабли спустились вдоль побережья далеко на юг вплоть до Сьерра-Леоне к 1460 г. – году его смерти.