Ольга Боровская - Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса

В связи с десятой годовщиной подписания Рижского мирного договора вышла работа главы польской мирной делегации на переговорах в Минске и Риге Я. Домбского [337]. Несмотря на попытку показать и искусственно преувеличить свою роль во время заключения мирного договора, автор подчеркивает свою зависимость от решений и инструкций Министерства иностранных дел и лично Я. Сапеги. При этом, Я. Домбский политическое давление министра иностранных дел Польши на делегацию объясняет нежеланием брать на себя какую-нибудь ответственность за подписанный мирный договор. Автор отмечает нервную обстановку и неуверенность при заключении перемирия в рядах российско-украинской делегации. Он акцентирует внимание на чрезмерную уступчивость председателя российско-украинской делегации и его заинтересованность в заключении мирного договора и остановке военных действий на Западном фронте.

К проблемам советско-польских переговоров 1918–1921 гг. обращается и секретарь польской делегации А. Ладось. В рамках небольшой статьи в эмиграционном издании “Niepodleglosc” [387], автор показывает внутреннюю поляризацию польской делегации, случаи столкновений сторонников федералистической и инкорпорационистской концепций. Однако, к сожалению, А. Ладось как непосредственный участник неофициальных встреч совсем не обращает внимания на белорусский вопрос, даже и словом не упоминает про наличие «тайной» дипломатии на рижских советско-польских переговорах.

Исходя из специфики изученной историографии по проблеме советско-польских переговоров 1918–1921 гг., автор считает целесообразным выделить следующие этапы: 1) 1919 г. – начало 1940-х гг.; 2) середина 1940-х – конец 1980-х гг.; 3) современный период (с конца 1980-х гг. и до настоящего момента).

В советской исторической науке 1919 – начала 1940-х гг. польско-советский конфликт характеризуется как спланированный процесс интервенции, в котором принимали участие страны Антанты, США, Польша. Основное внимание исследователи названного периода (В. К. Щербаков [292], А. Н. Зимионко [89], И. Ф. Лочмель [173–175], С. Н. Исаченко [99], А. И. Зюзьков [93]) обращают на проблематику организации и борьбы местного населения против захватчиков, часто сравнивая немецкую и польскую оккупации (А. Н. Зимионко), показывая их негативное влияние на экономическое развитие белорусских земель. Изучение переговорного процесса почти не проводилось, авторы ограничивались исключительно общими оценками Рижского мирного договора (знаковое событие, которое «открыло новую страницу в отношениях буржуазно-демократической Польши и Советской России») [89]. Началом советско-польских переговоров считается август 1920 г. Авторы ничего не говорят о встречах в Беловеже и Микошевичах, о попытках нормализации отношений в Борисове.

Знаковой работой этого периода является статья непосредственного участника советско-польских переговоров в Риге – историка В. И. Пичеты [221]. Автор впервые представляет реферат пленарных заседаний Рижской конференции (24 и 27 сентября 1920 г.), показывает деятельность рабочих комиссий польско-российско-украинской конференции (главной, финансово-экономической). В.И. Пичета, несмотря на то, что основным объектом изучения данной статьи стали советско-польские отношения 1918–1921 гг., обращается и к военным аспектам, стремится выявить причины конфликта между сторонами. При этом, инициативу в «разжигании вражды и создании напряженных отношений» автор возлагает на плечи польской стороны, которая в ответ на «миролюбивую политику Советской России» отвечала «воинственными акциями» [221, с. 142]. Основной причиной, что подтолкнула польские правительственные круги к заключению перемирия с Советской Россией, по мнению В. И. Пичеты, были экономические сложности, которые имела Польша в конце 1920 г. – начале 1921 г. Он утверждает, что советское правительство при решении территориального вопроса, принимало во внимание «этнографический принцип и заявление советского руководства пойти на территориальные уступки», учитывали условия советско-литовского договора 12 июля 1920 г. [221, с. 141–142]. Однако, по причине «большого желания мира» советское руководство вынуждено было отказаться от этих намерений и согласиться на условия, которые были предложены польской делегацией.

В период 1919 – начала 1940-х гг. в польской историографии появляются первые научные работы, посвященные изучению не только самой польско-советской войны, а в первую очередь ее итогов: судьбе Западной Беларуси и Западной Украины в составе Польши. Польский вариант интерпретации польско-советской войны 1919–1920 гг. и переговорного процесса стремится показать военный конфликт как превентивную меру против продвижения войск Красной Армии, которая создавала таким образом опасность для «польских земель», как действия против распространения коммунистической пропаганды (А. Скшиньский [429]), как итог неопределенности восточных границ Польши в рамках Парижской мирной конференции (А. Скшиньский, С. Козицкий [387], Н. Рэй [424]), как способ демонстрации Польши в качестве защитника прав национальностей на самоопределение (Л. Василевский [446; 447], Т. Кутшеба [385]). Однако переговорный процесс не показан исследователями с достаточной ясностью, замечается попытка спрятать, избежать конкретизации этапов советско-польских переговоров.