Вячеслав Навроцкий - Россия и движущие силы истории. Книга 2. Цивилизация психологической войны

Также легко понять, что герметизм неизбежно связан с опорой на знания, источники которых находятся в далеком прошлом – ведь гарантией их «истинности» является их древность. Поэтому агенты Козимо Медичи рыскали по старым монастырям Средиземноморья в поисках древних манускриптов. Когда в 1460 году один из таких агентов привез из Македонии во Флоренцию список «Герметического свода» (Corpus Hermeticum 2 2 В русскоязычной оккультной и масонской литературе его обычно так и называют – «Герметический корпус». ), Козимо приказал Фичино отложить в сторону рукописи Платона и сначала перевести на латинский «Герметический свод». Его древность, а, следовательно, его ценность, по общепринятым представлениям того времени, были гораздо выше, чем у рукописей Платона.

«Герметический свод» содержит пятнадцать диалогов, рассказывающих о сотворении мира, восхождении души сквозь планетные сферы для слияния с божеством и тому подобном. В рукописи, найденной агентом Козимо, одного диалога не хватало, но один или даже два полных списка «Герметического свода» имелись в библиотеке Виссариона. Тогда считалось, что автором этого труда был живший за много веков до Рождества Христова Гермес Трисмегист. Адепты оккультизма считают так до сих пор, хотя еще в 1614 году швейцарский филолог Исаак де Казобон доказал, что труды, приписываемые Гермесу Трисмегисту, были написаны в начале христианской эпохи.

В настоящее время среди историков царит полное согласие по поводу того, что «труды Гермеса Трисмегиста» были созданы греческими философами в течение первых трех веков нашей эры, что не исключает присутствие в этих трудах элементов более ранних учений. Фрэнсис Йейтс 3 3 Frances Amelia Yates (1899—1981) – английский историк (женщина) культуры Возрождения. , один из крупнейших специалистов по истории герметизма, объясняет происхождение этой подделки под древность тем, что греки начала поздней Античности так же устали от бесплодной платоновской диалектики, как их потомки XV – XVI веков устали от схоластики Фомы Аквинского, и начали искать не зависящую от рассуждений истину в учениях древних цивилизаций. Спрос породил предложение и в результате появились такие успешные имитации древней мудрости, как «Герметический свод» и «Изумрудная скрижаль». Другой известной подделкой был «Асклепий» (Asclepius) – труд, посвященный описанию магии, при помощи которой египетские жрецы одушевляли изваяния своих богов.

В то, что Гермес Трисмегист был реальным человеком, жившим в глубокой древности, верили не только греческие философы, но и отцы христианской Церкви, прежде всего Лактанций в III веке и Августин в IV веке (при этом Августин считал тексты Трисмегиста противоречащими Святому Писанию). Тем более легко было поверить в это тем, кто жил в XV – XVI веках. Аналогичным образом, автором еще одного основополагаюшего герметического текста, называвшегося «Халдейские оракулы», считали Зороастра – основоположника древнеперсидской религии, жившего приблизительно за шесть или семь столетий до н. э. На самом деле этот текст был создан примерно в то же время, что и «Герметический свод».

Поскольку герметизм был создан греками в условиях стремительного распространения христианства, он естественным образом принял вид некой разновидности последнего. Это облегчило его возвращение тысячу с лишним лет спустя в интеллектуальную среду христианской Европы – даже несмотря на то, что посредниками в этом возвращении стали арабские и еврейские мыслители позднего средневековья. Однако в своих главных постулатах герметизм отстоит от христианства, каким оно сложилось в первые века нашей эры, гораздо дальше, чем, например, такая разновидность христианства как протестантизм. Во-первых, герметизм, как уже было сказано – это не религия. В лучшем случае его можно считать религиозной философией, но еще точнее было бы называть его оккультной или гностической философией. Во-вторых, различные версии протестантизма основываются исключительно на той или иной интерпретации библейских текстов. Хотя эта интерпретация делалась под влиянием различных идей, в том числе и герметизма, все же Лютер, Цвингли и Кальвин за основу брали Священное Писание, в то время как основу герметизма составил сплав элементов неоплатонизма, халдейско-персидской и египетской астрологии, а также магии, алхимии, и, наконец, Каббалы.

О влиянии Каббалы на религиозно-философскую мысль Возрождения следует сказать особо. Знакомство с Каббалой христианских мыслителей началось в XIV – XV веках. Этому знакомству, а также первым попыткам соединить христианское учение с Каббалой, способствовали принявшие христианство евреи, такие как Авнер из Бургоса (ок. 1270—1346) и Пауль де Гередия (ок. 1405—1486). Согласно некоторым сведениям, Плифон, сыгравший значительную роль в возникновении герметизма, в молодости учился у иудея-каббалиста. Во второй половине XV века Каббала стала стремительно набирать популярность среди итальянских гуманистов, и с этого времени начинает свое существование такое странное явление как «христианская каббала» или, как ее иногда называют, «философско-умозрительная каббала». Главным ее представителем в XV веке стал Пико делла Мирандола, который с помощью Каббалы пытался примирить учение Платона с аристотелизмом и основанной на нем схоластикой Фомы Аквинского. В 1486 году Пико, которому тогда было двадцать четыре года, приехал в Рим и представил на публичный диспут 900 тезисов, многие из которых были связаны с магией и Каббалой. Пико был убежден, что христианство и Каббала вышли из одного источника, так что «никакая наука не может лучше убедить нас в божественности Иисуса Христа, чем Каббала» (цит. по Бурмистров 1998). В XVI веке эта точка зрения приобрела еще более радикальный характер. Некоторые смелые мыслители, вроде Джордано Бруно, стали утверждать, что христианство есть ни что иное как искаженная версия Каббалы, а Каббала, соответственно – самый чистый источник «истинного христианства».