Андрей Шестаков - Монгольское нашествие на Русь и Европу

[…] Таким образом, можно предположить, что первоначально слова тат и татар относились к племенам, говорящим на непонятном или плохо понятном для их соседей языке, а впоследствии экзоэтноним[20] татар вполне мог превратиться в самоназвание, подобно тому, как термин тат стал эндоэтнонимом[21] ираноязычных татов Ирана и населения горного Крыма»[22].

В конце VII в. татары вместе с енисейскими кыргызами поддержали токуз-огузов, неудачно воевавших со Вторым Тюркским каганатом, и были вынуждены подчиниться тюркам.

В 723 г. татары вместе с токуз-огузами восстали против тюрок, но были разбиты.

После разгрома в 744 г. Второго Тюркского каганата татары вошли в качестве вассалов в состав Уйгурского каганата.

В конце 40-х годов VIII в. татары вместе с огузскими племенами восстали против уйгуров, но потерпели поражение.

В 842 г. татары поддержали уйгуров в их войне против енисейских кыргызов, однако это не спасло Уйгурский каганат от краха.

Вот и все, что мне удалось узнать о татарах. В связи с этим вызывают удивление следующие высказывания историков: «С древности, говорится в источниках, татары были покорителями и владыками большей части центральноазиатских племен и выделялись своим величием и могуществом»[23]. Еще в XI в. обширные пространства между Северным Китаем и Восточным Туркестаном именовались по их имени «Татарской степью»[24].

Создается впечатление, что было два татарских народа. Один – те татары, которые проживали на востоке Монголии в районе озер Буир-Нур и Хулун-Нур, большую часть их Чингисхан истребил в 1202 г. Второй – центральноазиатские татары, «выделявшиеся своим величием и могуществом» и при этом практически неизвестные современным историкам. Впрочем, может быть, это был один народ, который в VII—X вв. проживал где-то в Центральной Азии, а в XI—XIII вв. – на востоке Монголии?

О средневековых монголах историки знают намного больше. Вначале о происхождении слова «монгол». По этому поводу существуют две основные гипотезы.

«Согласно первой гипотезе, этноним “монгол” образовался в результате соединения бытующего в языках тунгусоязычных народов Приамурья пучка значений с происходящим от имени медведя-предка Манги корнем манг- (на его основе образованы и название Амура – Мангу, и производное от него определение “амурские” – мангуни) и окончания множественного числа аффикса —l/-ul. Согласно второй […] этноним происходит из сочетания двух слов Манг- и гол (река). При любом варианте значение заметно не различается: в первом случае этноним может переводиться как “[те, которых называют] медведи”, а во втором как – “[живущие на] реке медведей”, причем река эта – Амур»[25].

Теперь о том, как этноним «монгол» получил широкое распространение:

«…первое точное упоминание слова “монгол” относится к 1206 году, когда на великом курултае сам Чингисхан, объединивший Восточную степь, провозгласил создание “Yeke Monghol Ulus” – Великой Державы Монголов. Отсюда некоторые монголоведы делают допущение, что само понятие “монгол”, до этого не существовавшее вообще, было введено Чингисханом как единое название для народов объединенной им степи.

Другие вполне резонно возражают, что и в куда более поздние времена часть этих объединенных племен в число монголов не входила, и считают, что к “монголам” Чингисхана относилась лишь та часть населения, которая была связана общим родословным древом и которую впервые объединил прадед Чингисхана Хабул-хан, а следовательно, формирование понятия “монгол” относится к сороковым годам XII века[26].

Третьи отстаивают версию языкового единства: монголы – это те, кто говорит по-монгольски.

Четвертые отстаивают генеалогический принцип и предполагают, что монголами считались все потомки Алан-Гоа – праматери монгольских родов (вариант этой версии – потомки Бодончара, одного из сыновей Алан-Гоа).

Наконец, пятая версия опирается на упоминание в китайских летописях VI века (то есть задолго до Алан-Гоа, жившей в IX или Х веке) названия племени мэн-гу (мэн-ку), входившего в группу из тридцати племен народа шивэй. От них, дескать, потом и пошла та группа родов, которая называла себя единым именем – монголы.

Во всех этих основных версиях, безусловно, присутствует здравое зерно. В то же время, каждая из них в отдельности не лишена недостатков и может быть подвергнута серьезной критике. Выходом из этой ситуации является, по-видимому, синтез этих теорий и построение на их базе непротиворечивой версии. […]