Михаил Тихомиров - Труды по истории Москвы

В деревне Вантеево на реке Уче одно время стояла бумажная мельница – первое бумажное предприятие в России. В 1576 г. указывали место, «что бывало за Федором за Савиным, который бумажную мельницу держал». [804]

Большие люди захватывали в свое распоряжение и поместные земли. В их числе находим, например, Никиту Романовича Юр ьева, брата царицы Анастасии, жены Ивана IV. Ему принадлежало село Чальиново на реке Лоби, где отмечена каменная церковь о 5 верхах во имя Троицы с приделом Алексея Божьего человека. Раньше это село принадлежало Григорию Степановичу Собакину, а еще раньше князю Ивану Юрьевичу Токмакову (до его опалы). Теперь – это село Чашниково, немножко севернее реки Клязьмы, по которой в XVI в. располагались покосы Романовых.

Подмосковные вотчины служили местами отдыха для их владельцев и порой насчитывали очень малое количество крестьянских дворов. В вотчине Траханиотовых (село Козодавлево на Клязьме) стояло два вотчинниковых двора, двор челядинный, четыре двора людских, крестьянских дворов не показано вовсе. Следовательно, это была типичная боярская усадьба. [805]С небольшим количеством крестьянских дворов в подмосковных селах, принадлежавших крупным вотчинникам, встречаемся и в других случаях.

Дворы мелких землевладельцев, естественно, были гораздо скромнее. Сохранилось описание двора митрополичьего певчего дьяка. Двор стоял на реке Уче на большой Дмитровской дороге. Усадьба занимала площадь в 30 на 20 сажень. Тут стояли две избы, одна длиною в 3, а другая – в 2,5 сажени. Тут же находился сенник на подклете – низком деревянном сооружении, служившем как бы полуподвальным этажом. Была и другая изба с сенником и еще сенник на подклете; между сенников стояла конюшня. Двор окружал плетень, в него вели бревенчатые («брусяные») ворота. Строения были покрыты лубьем (липовой корой) и дранкой («драницами»). Такая усадьба имела назначение служить местом отдыха. Владелец ее не заводил пашни, но зато очень заботился о корме для скота, судя по количеству хранилищ для сена.

Северное Подмосковье усеяно было также селами и деревнями, перешедшими во владение монастырей и церквей. В непосредственном соседстве со столицей на речке Сосенке стояло Черкизово – село Чудова монастыря, которое упоминается уже в завещании митрополита Алексея как село Серкизовское, видимо, по имени боярина Серкиза, убитого на Куликовом поле.

Троицкому монастырю принадлежало село Ростокино на Яузе с церковью Воскресения. Угодья Ростокина составлялись главным образом из лугов. Доход в монастырь поступал от мельницы на Яузе (15 рублей в год) и от перевоза через эту речку (2 рубля). Мельница была такой прибыльной, что ростокинские крестьяне были освобождены монастырем от платежа оброков. Зато «ежевеснь» (каждую весну) они чинили плотину, возили для нее землю и навоз, готовили лесные материалы.

Митрополиту принадлежало село Пушкино на Уче с церковью Николы, а также мельница и перевоз на той же речке. Половиной села Пирогова на Клязьме владел Кириллов Белозерский монастырь, а селом Образцовым на Клязьме же – Спасо—Евфимьев монастырь в Суздале.

В селе Воздвиженском по дороге из Москвы в Троицкий монастырь находился царский дворец. Грамота 1526 г. была дана Троицкому монастырю в этом селе [806]во время богомольного путешествия великого князя Василия III в Троицкий монастырь после его женитьбы на Елене Глинской.

Подмосковье было самым густонаселенным районом во всей России. Таким образом, Москва XVI в. выступает перед нами как город с обширной округой, имеющей крупное сельскохозяйственное, ремесленное и торговое значение. Этого мы не найдем ни в одной области России того времени, в том числе ни в Псковской, ни в Новгородской, ни в какой—либо иной русской земле XVI в.

Границы Московского края очерчиваются приблизительно так: на западе крайними пунктами края можно считать Можайск и Волоколамск. Западные рубежи Подмосковья были устойчивыми и сложились уже в XIV столетии. К западу от Можайска начинались густые леса и болота и на большом, почти 100–верстном протяжении, между Можайском и Вязьмой, не было ни одного города. Дорога шла по местности, изрезанной речками и оврагами; польские послы насчитали между Дорогобужем и Вязьмой 140 мостов, отмечая, что здесь «дорога не слишком хороша».

Южная граница Московского края очерчивалась рекой Окой. Наиболее опасными местами на Оке были броды между Серпуховом и Каширой, через которые переправлялись крымские татары во время своих набегов на Москву и ее окрестности. При Василии III мерили броды, «сколь который глубок черезо всю реку или до половины, или до трети, и сколь те броды широки, и с которую сторону мель, с сю ли сторону или с ту сторону». [807]По этим бродам татарам нередко удавалось переправиться через Оку и вторгнуться в южные уезды Московского края. Наиболее памятными были набеги крымцев в 1521 и 1571 гг., когда татары опустошили даже окрестности Москвы. Еще в 1526 г. приходилось давать льготу крестьянам