Вадим Массон - Первые цивилизации

Археологические материалы содержат обширную информацию для изучения образа жизни древних обществ и культуры жизнеобеспечения, поддерживающих функционирование всей культурной и общественной системы как мегакомплекса. Г. Е. Марков характеризует образ жизни как совокупность типичных условий жизни, норм и форм жизнедеятельности, взаимоотношений людей, отношения общества к окружающей среде (Марков, 1978, с. 17). В более формализованном определении под образом жизни понимается устойчиво воспроизводимая объективация человеческой деятельности и жизнедеятельности, взятая в «фактах повседневности» (Марксистско-ленинская теория. . ., 1983, с. 191; Злобин, 1976). При этом имеется в виду повседневная жизнь, в цельности ее различных сфер и областей, начиная от трудовой деятельности и участия в общественно-политической жизни и кончая бытом и досугом. Именно предметный аспект повседневной жизни древних людей ежедневно и ежечасно изучается археологами, раскапывающими древние жилища и поселения, где чаще и проще встретить рядовой, массовый материал, чем данные, отражающие экстраординарные процессы и ситуации. Систематизация этой информации, освещающей образ жизни и общие типологические черты древних коллективов, имеет весьма важное значение для анализа исторических процессов. Именно образ жизни позволяет изучать общие закономерности, в том числе социально-экономические, в их конкретном многообразии (Марксистско-ленинская теория…, 1983, с. 197).

Поскольку археология изучает древние культуры преимущественно в их предметно-продуктивном аспекте, она может особенно ярко осветить вещный мир культуры. Нельзя не признать, что в последнее время именно вещам уделяется мало внимания и, следуя своего рода моде на формализацию, находимые археологами объекты трактуются в первую очередь как артефакты без последующего анализа стоящей за ними социокультурной сферы. Вместе с тем философы особое значение придают предметной форме передачи социального опыта, стилю бытования в мире материальной культуры. При этом подчеркивается, что с вещами связан уклад жизни, они являются объектами социокультурных отношений, играют роль в воспитании и закреплении принятого в данной среде поведения и образа мышления (Культурный прогресс, 1984, с. 76). В этом отношении особенно интересно такое массовое явление, как расписная керамика поры ранних земледельцев, покрытая сложными узорами, представляющая собой, как травило, целый семантический ‘комплекс (Рыбаков, 1:965, № 1, 2). Помимо декоративной и эстетической функций многие сосуды подобного типа овеществляли художественную форму хранения и передачи информации и, находясь в повседневном употреблении, служили средством передачи аккумулированной идеологической традиции. Исчезновение росписи на посуде или ее резкое сокращение, наблюдаемое во многих цивилизациях Старого Света с наступлением периода ремесел (керамика Урука, Лушаня, Намазга V), помимо прочих факторов явно было связано с идеологическими сдвигами и изменениями в способах хранения и передачи информации, особенно с внедрением архаических систем письменности.

Необходимо подчеркнуть важное начинание группы этнографов и культурологов, обратившихся к вопросам культуры жизнеобеспечения (Культура жизнеобеспечения…, 1983). Она рассматривается как подсистема, включающая такие компоненты, как поселения, жилища, пища, одежда, и непосредственно направленная на поддержание жизнедеятельности людей. В основном культура жизнеобеспечения лежит в сфере материальной культуры, но ее соционормативный пласт отражает ряд аспектов духовной культуры — ритуально-культурный, престижный, эстетический и некоторые другие (Культура жизнеобеспечения.. ., 1983, с. 9). В целом культура жизнеобеспечения представляет собой часть культуры, непосредственно направленную на поддержание жизнедеятельности ее носителей, и функционирует преимуще-ственно в сфере потребления. Грань между первичным производством материальных благ и завершающими этапами как раз проходит на уровне культуры жизнедеятельности, когда блага принимают форму, окончательно направленную на удовлетворение жизненных потребностей (Культура жизнеобеспечения. .., 1983, с. 57). Нетрудно заметить, что археология по своим информативным потенциям обладает большими возможностями для изучения систем жизнеобеспечения древних обществ, тесно связанных с типами образов жизни. Из других подсистем культуры при подобном рассмотрении можно отметить еще три: производственную, соционормативную и познавательную (Арутюнов, 1985). При этом для характеристики производственной подсистемы, связанной с производством и воспроизводством материальных благ, орудий и средств производства, в данных археологии можно почерпнуть наиболее обширную информацию. Соционормативная подсистема, включающая мораль, право, обычаи, ритуалы, значительную часть религиозных институтов, менее обеспечена археологическими материалами, во всяком случае при первом, поверхностном подходе. В действительности, возможности изучения, скажем, культов и обычаев при использовании этнографических и общетеоретических моделей здесь тоже немалые, если выйти за трафаретную характеристику любого непонятного артефакта как просто «культового» без последующего содержательного анализа. Наконец, выделяется познавательная подсистема, представляющая собой совокупность научных и эмпирических знаний и опыта, а также включающая область познания, связанную не с рациональными, а с эмоциональными аспектами, каким, например, является искусство. И в этой сфере археологические материалы потенциально содержат определенную информацию. В частности, данные технологического анализа и эксперимента позволяют осветить многие аспекты, связанные со стихийным накоплением положительных знаний, со своего рода преднаукой.