От бедности легко отличали нищету, о которой грек Аристофан, «отец комедии» (прим. 444—380 гг. до н.э.), сказал, что это участь нищего вести жалкую жизнь, не владея ничем; бедный же, чтобы жить скромно, вынужден отдавать свое время работе, ничего не сберегая, но и не испытывая нужды. Римский сатирик Ювенал (прим. 50—127 гг. н.э.), сам выросший в большой нужде, писал, что бедный – это человек, имеющий достаточно средств, чтобы избежать праздной нищеты, и его главная забота не в том, как накормить себя, а как не опуститься до необходимости работать 23 23 Цит. по Hands, 1968, p. 62 (перевод мой).
.
Итак, бедный – это трудящийся или тот, кому грозит эта незавидная в античном мире участь. Неудивительно, что бедными в этом смысле было подавляющее большинство жителей городов этого мира, и именно к ним относили коллективный термин demos в Греции или populus в Риме. То обстоятельство, что, кроме скромного достатка, они были еще и обладателями избирательного права, делало высшие слои городов-государств весьма зависимыми от них. На этой основе и складывалась здешняя система «филантропии взаимности», о которой пойдет речь ниже.
К нищим же греко-римские авторы, сами, как правило, из состоятельных семей, относили людей, «которые чешутся», то есть полностью опустившихся, и не только лишенных собственности, но почти не имевших средств повседневного существования и вынужденных потому просить милостыню. Любопытно, что Платон в своем проекте «идеального государства» исключал присутствие нищих, добывающих средства к жизни бесконечными мольбами, но не видел возможности избавиться от бедных, так как при этом государство может разориться или разрушиться.
Признавая важную роль бедного большинства – как при греческой демократии, так и в римской республике – в политической и социальной жизни, античные авторы, тем не менее, весьма пренебрежительно, даже презрительно, к нему относились. Вот как, например, характеризовал Цицерон демос в одной из своих речей, риторически вопрошая своих оппонентов: считаете ли вы, что к римскому народу относятся те, чьи услуги и труд мы получаем за плату? …это скопище народа, стадо рабов, наемных работников, бродяг и нищих? По его мнению, вся масса городских пролетариев – это пораженные унизительной бедностью отбросы города и их следует вывезти в колонии, где есть свободные земли, чтобы перестать политически от них зависеть.
Подобное отношение к бедным, а тем более к нищим – как к бесчестным людям, не заслуживающим снисхождения – находится, отмечает Хэндс, в резком контрасте с большинством текстов иудейского Пятикнижия и христианского Нового Завета. В них бедные приравниваются к добродетельным людям, заслуживающим лучшей участи, если не в этом мире, в котором богатых призывают помочь им, поделившись своим добром, то на том свете, где о них позаботится сам Бог 24 24 Hands, 1968, p. 64.
.
Античность знает многие попытки социальных реформ для решения проблемы массовой бедности, и большинство из них относятся к периодам, когда резко углублялась пропасть между бедными и богатыми. Так было, к примеру, при Солоне в Греции (7—6 вв. до н.э.) и несколько веков спустя при братьях Гракхах в Риме. Тогда обезземеливание крестьян и взлет за их счет числа безработных городских пролетариев – тех, о которых столь нелестно говорил Цицерон (и не только он один) – достигали угрожающих размеров. И чаще всего попытки таких реформ были направлены на возврат к ностальгическому прошлому за счет ликвидации долговой кабалы и перераспределения общественных земель. При этом бедность и безработица считались результатом скорее «лености» народа, чем неизбежным социальным злом, для борьбы с которым уместна не только реформа или революция, но и регулярная благотворительность для бедных под опекой государства. Чтобы это произошло, понадобилось еще полторы тысячи лет, и когда ситуация повторилась в Англии – при массовом отъеме феодалами земель у крестьян в ходе их «огораживания» под пастбища – мудрая Елизавета I, трезво оценив феномен угрожающе растущей бедности и нищеты, признала их неизбежным злом, борьбу с которым должно взять на себя государство. Так в 1601 г. появился знаменитый Закон о бедных, ставший впоследствии на Западе основой законодательства о филантропии на последующие века.
Но в Греции и Риме еще существовали другие пути, позволявшие обойтись без государственного решения проблемы бедности. Главнейшим из них была колонизация городами-государствами новых земель в ходе постепенного переселения и захватнических войн – в самих Греции и Италии, а затем на востоке – в Малой Азии, Персии и Африке, наконец, на западе и севере – в нынешней Европе. Недаром Платон, проектируя свое идеальное государство, писал, что, если нельзя избавиться от бедности в существующем государстве, надо создать новое, то есть колонию. Другой путь предотвращения нищеты, доступный главам обедневших семей греков и римлян – пойти в наемники в другие страны, особенно на Востоке. Здесь несколько тысяч греков служили в войсках персидских царей и их сатрапов, зарабатывая своей кровью право на землю или деньги на ее покупку. В поздний период Римской республики, с началом гражданских войн, сходная возможность была у городских пролетариев – например, встать под знамена Цезаря или Помпея и превратиться затем в профессионального легионера, которому полагалась не только зарплата, но и часть добычи, включая земли, а когда появилась империя, то и пенсия.
Читать дальше