Анатолий Панков - Эх, хорошо в Стране Советской жить. От Сталина до Путина, от социализма до капитализма

Усадьба сохранялась до наших дней. Путешествуя на байдарке по Вороне в августе 1985 года, мы (трое в лодке, считая и собаку Чару) побывали в Карауле. Тогда усадьбу занимал детский дом. А незадолго до нашего путешествия там проходили съёмки художественного фильма про наркома, роль которого сыграл актёр театра на Таганке Леонид Филатов. И усадьба выглядела вполне прилично для советского периода. Но потом детдомовцев перевели в другое место. В опустевшем Карауле стали «хозяйничать» случайные люди. Усадьба хирела, а затем и вовсе сгорела. Хотя как памятник истории «охранялась государством»…

Но благодаря тамбовским энтузиастам, истинным патриотам, любителям и ценителям старины удалось начать реставрацию церкви и помещичьего дома.

А в нашей Сергиевке у Чичериных была ещё одна усадьба, которая вначале принадлежала семейству Боратынских.

Представители польского рода братья Аврам (или Абрам) и Богдан Боратынские (или Баратынские) за верную службу получили от императора Павла I село Вяжля. Как можно понять из описания, оно было большим, протяжённым и включало в себя несколько соседних поселений по берегам одноимённой реки. Потом его разделили между наследниками, и каждая часть получила своё название: Евгеньевка (теперь – Ядровка), Сергиевка, Ильиновка (или Ильинка), Натальинка (Натальевка), Марьинка.

Самый известный в наше время из этого рода – поэт пушкинской эпохи Евгений Абрамович Боратынский. Он родился и вырос здесь, на берегах Вяжли, в усадьбе Мары (село Софьинка). От его родового гнезда до Сергиевки, моего «родового гнезда», километров шесть. В одном из стихотворений он нарисовал такую знакомую мне картину:

Село Сергиевка названо по имени брата поэта – Сергея. Ему оно и принадлежало. Впоследствии село отдано в качестве приданого его дочери Софье, вышедшей замуж за Владимира Николаевича Чичерина, брата либерала, дяди будущего наркома.

Эти сведения я сначала почерпнул из блога в «Живом журнале» Марины Климковой. О ней, о её исследованиях, о её замечательной книге «”Край отеческий…” История усадьбы Боратынских» я узнал, к сожалению, только недавно.

В её блоге, как и в книге, есть уникальные снимки конца девятнадцатого – начала двадцатого веков: усадьбы в Сергиевке и Воскресенской церкви, построенной Боратынскими. Это тем более ценно, что усадьба и храм погибли после «революционных преобразований» большевиков.

Для меня было потрясением увидеть семейство Чичериных, запечатлённое фотографом за столом на террасе сергиевской усадьбы. Вот они те самые Чичерины, о которых я слышал с детства! И не из политбесед и пропагандистских радиопередач. Эту фамилию часто вспоминали родственники отца. Причём, как правило, с загадочной ухмылкой. С чем была связана такая реакция на знаменитую в советское время фамилию, я так тогда и не понял, никто ничего не объяснял, и вообще вспоминать подробности о помещиках не рисковали. Лишь прочитав книгу Марины Климковой, я могу строить догадки. Но об этом позже.

А бабушка рассказала мне, что в шестнадцатилетнем возрасте она у них была служанкой (как точно называлась её «должность», не берусь утверждать). Я, ученик ещё только начальной школы, но уже напичканный изрядной порцией классовой ненависти ко всем богатеям-эксплуататорам, спросил бабушку: «Они были кровопийцами?» Бабушка ответила мягко, совсем не в духе того времени: «Нет, они были хорошие, добрые. Барыни меня учили грамоте…»

И вот я вижу этих «добрых барынь» на старинном снимке (1890-е годы) за длинным столом. Во главе стола – бородатый штабс-капитан Владимир Николаевич Чичерин. Сидит хмурый – вероятно, сказывалась одолевшая его в то время болезнь. А может, это – маска сурового характера.

И хотя бабушка служанкой была позже, чем эта семья запечатлена на снимке, – примерно в 1911 году, нет сомнения, что именно эти «добрые барыни» учили её грамоте. Других-то барынь до революции и экспроприации в этой усадьбе не было.

Марина Климкова навела меня на чтение ещё одного уникального исторического документа – книги митрополита Вениамина «На рубеже двух эпох». Иван Федченков (так на самом деле звали этого священнослужителя) родом из семьи, которая на протяжении десятилетий была связана с Боратынскими. Ещё с тех времён, когда те жили на Смоленщине. Потом Федченковы тоже перебрались на берега Вяжли.