Николай Жданов-Луценко - Наследники и оборотни Империй. Конспирологическая повесть

– Но, отец, китайские коммунисты ведь тоже были националистами, только левыми. Вы даже начинали вместе и потом не раз объединялись. В чём конфликт и почему не удалось договориться?

– Ты прав – как и во время Гражданской войны в России, ни одна из сторон конфликта в Китае не хотела восстанавливать отживший свой век феодально-монархический строй, который только тормозил развитие государства. Война была столкновением двух идеологий, при этом обе стороны конфликта были националистами – правыми (мы) и левыми (они). Все реальные политики стремились к консолидации терзаемой анархией страны, еще до начала конфликта в 1923 году мы даже совместно состояли в Первом Объединенном Фронте. На этой стадии у нас был один общий враг – удельные «вожди», которые располагали на тот момент собственными вооруженными формированиями. Гоминьдан был абсолютно лидирующей силой, а коммунисты ничем, фантомом, который, как паразит, вошёл в наше тело и стал разъедать изнутри. Изначально Коммунистическая партия Китая была чрезвычайно малочисленна. Она была создана только в 1921 году. На первом этапе своего развития она представляла своеобразные «кружки по интересам», состоявшие из городских интеллектуалов, щеголявших новой для Китая социалистической риторикой. Для многомиллионного Китая на тот момент времени эта смехотворная партия не значила ничего. В 1921 году в ней состояло 50 человек, в 1922 – 120, в 1923 – 230, в начале 1925 года 950 человек. Фактически коммунисты никогда не заключали с Гоминьданом альянса или блока, а вошли в него, как народное движение, сохранив собственные структуры. В России так сделала еврейская партия «Бунд», войдя в состав РСДРП, а потом вдруг на всех ведущих позициях оказались евреи. Коммунисты вели работу внутри Гоминьдана, как обычно партия работает внутри профсоюзов. При этом их работа в Гоминьдане принесла им очень существенные плоды, так как позволяла активно пропагандировать свою идеологию, нести ее в массы. Уже к концу 1925 года в партии насчитывалось около 60 тысяч человек, это был настоящий качественный скачок. В противовес коммунистам Гоминьдан к 1920-м годам представлял собой куда более внушительную организацию, в которой состояло несколько сотен тысяч человек. Но в тот период это была скорее не партия, а клуб «поклонников» тогдашнего руководителя организации Сунь Ятсена. В Гоминьдан входили и чиновники, и военные, и интеллигенция, и крестьяне. При этом все они по-своему трактовали три базовых принципа Сунь Ятсена: «национализм, народовластие, справедливость». Напряженность между Гоминьданом и компартией Китая начала возрастать после смерти в 1925 году Сунь Ятсена, когда бразды правления перешли ко мне.

– Получается, вы сами вырастили себе конкурента?

– Обстановка была сложная. Помимо двух основных воющих сторон, в гражданской войне принимали участие многочисленные крупные и не очень соединения, которыми командовали так называемые полевые командиры неопределенной политической окраски и ориентации – аналоги махновцев, петлюровцев или «зеленых» из российской истории, которую ты изучал. Армии так называемых удельных «вождей» очень часто переходили из одного лагеря в другой, заключая временные союзы, как с нами, так и с коммунистами. В своих действиях они руководствовались личной выгодой, часто уклоняясь от принятых на себя обязательств перед сторонами и, проявляя себя, в основном в мародерстве и грабежах. Ну, и, конечно, Советская Россия вела двурушническую политику: нам они помогали потому, что мы были единственной силой, способной противостоять японской агрессии, а коммунистов поддерживали, так как это были их идейные братья. Собственно, я послал тебя учиться в СССР, чтобы ты максимально изучил эту систему изнутри, обзавёлся связями… А ты даже обзавёлся семьёй, – генералиссимус усмехнулся в усы и продолжал: – Поэтому я и разорвал дипломатические отношения с Советским Союзом в 1927 году (и тебе пришлось там подзадержаться). Тогда же возникла реальная угроза захвата власти коммунистами, я разорвал связи с КПК, а также отказался от присутствия на территории Китая военных советников из СССР. Были проведены аресты членов КПК, в частности разгромлены коммунистические организации в городах Нанкин, Ханчжоу, Нинбо, Аньцин, Фучжоу. Коммунистические выступления в Шанхае, возникшие в начале месяца, были жестоко подавлены. Апрельские события 1927 года коммунистические пропагандисты впоследствии назвали Шанхайской резнёй. Но в итоге дипотношения с СССР пришлось восстановить, потому что без северной сверхдержавы было трудно противостоять японцам. Японское вторжение в 1931 году, которое привело к оккупации северо-восточных территорий Китая – Маньчжурии – и созданию здесь марионеточного государства Маньчжоу-го формально не стало началом Японо-китайской войны. Не стали эти события и поводом к созданию в стране единого антияпонского фронта. Напротив, я тогда сосредоточил все свои усилия на ведении антикоммунистической борьбы. Народная республиканская армия под моим командованием была, увы, неоднородна: часть войск НРА в ходе гражданской войны откололась от нее, перейдя на сторону коммунистов и создав Красную Армию (позднее Народно-Освободительную Армию Китая – НОАК), да и командный состав был разнородным и подчинялся различным командующим. Общая численность НРА в 1937 году составляла около 1,9 миллиона человек. При этом мне подчинялись лишь 300 тысяч солдат, а всего нанкинское правительство контролировало около одного миллиона человек, остальные войска находились в подчинении различных местных милитаристов. С 1931 по 1934 годы войска Гоминьдана совершили пять военных походов против коммунистов, которые можно было назвать карательными операциями. Пятый поход, который начался весной 1934 года, привел к так называемому Великому походу китайской Красной Армии. Хотя, что в нём великого? Мы нанесли им серьёзнейшие потери и покончили с Китайской Советской Республикой, существовавшей три года на юге. А они сбежали, благодаря предательству гуандунского губернатора Чэнь Цзитана, которого я назначил главнокомандующим армией южного направления, и хитрости Чжоу Эньлая при поддержке Москвы.