Лариса Чернова - Под сенью Святого Павла - деловой мир Лондона XIV — XVI вв.

У Джона Пайела имелись еще помещения на Ломбард-стрит, земли и некие строения на Грэйсчерч-стрит {811} .

Таким образом, Адам Фрэнси и Джон Пайел предстают перед нами как владельцы большого числа разнообразных объектов городской недвижимости: домов, комнат, торговых лавок, складов, пивоварен, участков набережной, причалов, садов и земли.

И еще одна примечательная деталь, обнаруженная в завещании солеторговца, олдермена 1566–1578 гг., сэра Эмброуза Николаса: он сдавал 12 небольших помещений беднякам Лондона {812} . Можем предположить, что отдельные олдермены, среди которых и сэр Эмброуз Николас, стремясь извлечь дополнительные доходы, использовали в собственных интересах острейшую проблему бедности, буквально захлестнувшую Лондон в XVI столетии.

Экономический рост Лондона в рассматриваемый период, превративший его в крупнейший торгово-ремесленный центр, и связанный с этим широкий приток населения неизбежно должны были вести к застройке земельных участков лавками, мастерскими, домами и хижинами для ремесленников. Владение землей в городе фактически превращалось во владение домами. Гораздо выгоднее было использовать земли под застройку, и извлекать доходы от арендной эксплуатации жилых домов и производственных помещений. В этом нас убеждают многочисленные факты, почерпнутые из источников. Вот только некоторые из них, позволяющие детально представить и структуру недвижимости, сдаваемой ими в аренду, и величину получаемых доходов. В частности, из завещания торговца рыбой Ричарда де Чигвелла, составленного в начале XIV столетия, узнаем, что он получал ренту в 20 ш. от сданного в районе Старого Рыбного рынка дома {813} . Ювелиру Роджеру Фроуику сданные в аренду помещения приносили высокую ренту в 10 марок (около 6,6 ф.) {814} . Торговец пряностями Джон де Грэнтхем получал ренту в 6 ш. 8 п. от сданной в аренду торговой лавки {815} , а меховщик Уильям Грегор — ренты в 13 ш. 4 п. и в 7 ф. 3 ш. 4 п. с неких помещений на Уинтри {816} . Поскольку в этом районе постоянно сгружали привезенный товар виноторговцы, можем предположить, что олдермен Уильям Грегор (хотя и был меховщиком!) предоставлял им за немалое вознаграждение необходимые складские помещения и винные погреба. Известно также, что с 1371 г. аренда только части помещений на Коулмен-стрит приносила олдермену Джону Пайелу немалую сумму в 5 ф. ежегодно {817} .

Показательно, что арендаторами недвижимости олдерменов во всех перечисленных случаях выступали лондонские торговцы и ремесленные мастера. К сожалению, мы не можем дать им обстоятельной характеристики, поскольку источники не называют даже их имен, ограничиваясь лишь фиксацией профессиональной принадлежности. Но факт тесного хозяйственного взаимодействия в сфере арендных отношений между олдерменами и представителями торгово-ремесленного сообщества Лондона очевиден.

Преуспевали на данном поприще и олдермены XVI в. Так, торговец предметами роскоши Уильям Браун сдавал в аренду помещения на Милк-стрит и Уод-стрит, что ежегодно приносило ему солидную сумму в 40 ф. {818} Торговец железными изделиями Энтони Гэмейдж ежегодно получал 15 ф. 6 ш. 8 п. от трех сдаваемых в аренду домов {819} . А годовой доход от разнообразной лондонской собственности торговца рыбой Томаса Куртса составлял внушительную сумму — 155 ф. 13 ш. 4 п. {820}

Крайне сложно говорить о сроках аренды — источники содержат лишь два факта. По договору от 16 марта 1326 г. торговец рыбой и олдермен Джон Лэмби сдал в аренду некоему купцу помещение и верфь на Бридж-стрит за ежегодную плату в 7 марок (около 4,6 ф.) сроком на 8 лет {821} . Данная сделка не вызывает дополнительных вопросов. Совсем иначе обстоит дело с передачей в пожизненную аренду некоему торговцу большого особняка и лавки около Уэстчипа, принадлежащих олдермену, на условии ежегодной выплаты 5 ф. 13 ш. 4 п., юридически оформленной 1 ноября 1346 г. {822} Представляется, что за этой сделкой скрывается нечто иное. Можем допустить, что упомянутый торговец, по всей видимости, довольно солидный, столкнулся с серьезными финансовыми проблемами, по каким-то причинам задолжал олдермену крупную денежную сумму и, не имея другой возможности, вынужден возмещать долг за счет своей недвижимости, расположенной в очень выгодном месте — в районе рынка. Речь, скорее всего, идет о том, что в течение всей оставшейся жизни этот торговец будет выплачивать по 5 ф. 13 ш. 4 п. ежегодно в счет погашения означенного долга, а после его кончины особняк и лавка окончательно перейдут к олдермену. Фактически мы сталкиваемся со своеобразным перераспределением собственности в пользу более состоятельного и влиятельного представителя правящей элиты Лондона середины XIV столетия.