Алексей Дельнов: Китай. Большой исторический путеводитель

Единственно оправданная основа наших опасений — они не похожи на нас, нам трудно их понять. Но, может быть, не так уж это и сложно — давайте попробуем? Попробуем сквозь тьму тысячелетий заглянуть в их истоки, проследить их путь, сравнить с нашими истоками и путем. И тогда, может быть (очень надеюсь), откроется, что в них и в нас на удивление много общего, и куда больше оснований для искренней симпатии, чем для пустых страхов. Тем более что, по данным недавно проведенного в КНР опроса, мы, россияне, кажемся гражданам Поднебесной компанией самой подходящей — даже в том виде, в каком мы сейчас пребываем. Итак, решились: Китай, откройся! (Ну, хотя бы немножечко — покажи личико).

Если рассматривать историю Китая в аспекте территориальном — начинать надо с синантропов. Эти ископаемые гоминиды, сородичи питекантропов, жили здесь более 200 тысяч лет назад. Впервые их останки обнаружили на рубеже 1920–1930-х гг. в пещере под Пекином, потом их находили в других регионах Поднебесной. Синантроп это и значит — «китайский человек». Но был ли он уже китайцем — проблематично. С одной стороны, исследования показали, что он явно имел характерные монголоидные черты современных своих земляков. Но не менее весомо предположение, что синантроп был тупиковой ветвью эволюции. Кто-то оказался сильнее — болезни ли, зверье или неизвестно откуда заявившиеся двуногие конкуренты, не удостоившие археологов своими останками. А может быть, синантропы ушли неизвестно куда, и на своих путях перемешались с кем-то — так что изменились до неузнаваемости. Конечно же, подобные соображения могут показаться очень спорными людям, патриотически настроенным — предпочитающим вести свою родословную и родословную своего народа если уж не от конкретных отпрысков Адама с Евой, то хотя бы от местной человекообразной обезьяны, склонной к национально специфическому способу прямохождения. Но что поделаешь — все современные народы, не исключая и обитателей кромешных джунглей Амазонки — безнадежные метисы. Возьмем великороссов — в нас, может быть, не меньше от финнов, чем от славян (это если еще не скрести в поисках татарина или кого-то другого).

Мы уже отметили во введении, что китайский народ весьма многолик. Причем истоки этого разнообразия, скорее всего, даже не лежат в пределах одной только монголоидной расы. Но не будем мерить черепа: куда важнее то, что культурные отголоски долетали до первокитайцев, обитавших в среднем течении Хуанхэ, аж с Ближнего Востока. Не говоря уже о степях Евразии, сопках Маньчжурии, тунгусской тайге, Иране и Индии.

На берегах Хуанхэ, на Северо-Китайской равнине, еще точнее — на Лессовом плато обнаружены и неплохо исследованы две сменившие друг друга (вернее, наложившиеся одна на другую) археологические культуры.

Первая — Яншао, «культура крашеной керамики», возраст которой — до 6 тыс. лет. Ее творцы не знали гончарного круга, но их горшки и прочая посуда отличаются несомненной гармоничностью форм и характерной китайской приплюснутостью, красивыми и смелыми орнаментальными узорами, а также процарапанными по сырой глине изображениями всякой реальной фауны и фантастических существ. Температура обжига доходила до 1500° — это очень немало, хороший задел для грядущей металлургии. Хотя пока яншанцы обходились орудиями из мастерски обработанных камней, а для дел потоньше — из кости.

Самым грозным оружием был лук. Жили люди в полуземлянках с очагами посредине, выращивали на заботливо ухоженных полях просо (чумизу), разводили свиней и собак. Кстати, чтобы внести ясность по последнему пункту: есть основания полагать, что уже эти протокитайцы держали разные породы собак и четко различали, какая друг и помощник человека, а какая годится на мясо — для чего усиленно откармливалась зерном. Свинина же — это фирменный национальный вкусовой ингредиент, характерный и для современной китайской кухни. Другие окрестные неолитические сообщества, вплоть до Ближнего Востока, предпочитали коров и овец (кстати, китайцы на протяжении всей своей истории почти напрочь не признавали молока и молочных продуктов, и только в XX веке пристрастились к мороженому).