Брендан Симмс - Европа. Борьба за господство

За Рейном немецкое общественное мнение сыпало проклятиями из-за Шлезвиг-Гольштейна. Союз рассыпался на глазах; Меттерних сознательно дистанцировался от происходящего. В Бадене радикал Фридрих Хеккер грозил послать отряд добровольцев в герцогство, если Союз и его князья ничего не предпримут. Все взгляды были обращены на Берлин. «Пруссия должна встать во главе Германии, – заявлял либеральный историк из Гейдельберга Г. Гервинус. – Это означает соблюдение трех условий: Пруссия должна поддержать конституцию, должна обеспечить свободу прессы и должна проводить решительную внешнюю политику». [604] Harald Müller, ‘Zu den aussenpolitischen Zielvorstellungen der gemässigten Liberalen am Vorabend und im Verlauf der bürgerlichen-demokratischen Revolution von 1848/49 am Beispiel der “Deutschen Zeitung”’, in H. Bleiber (ed.), Bourgeoisie und bürgerliche Umwälzung in Deutschland, 1789–1871 (Berlin, 1977), p. 233. После длительного периода раздумий Берлин был вынужден признать, что уязвимое геополитическое положение Пруссии между Западом и Востоком требует военной и материально-технической мобилизации, каковую возможно обеспечить лишь при активном внутриполитическом сотрудничестве. Не представлялось допустимым повышать новые налоги или привлекать значительные свежие кредиты без надлежащего народного представительства, а последнего монарх и консерваторы отчаянно пытались избежать. Вопрос обострился осенью 1845 года, когда французское правительство затеяло прокладку сети стратегических железных дорог, угрожавших западной границе Союза. Когда в апреле 1846 года федеральная комиссия сделала вывод о необходимости строительства немецкой системы стратегических железных дорог, стало понятно, что дольше медлить нельзя.

Но Союз продолжал робеть. Австрия, озабоченная ростом революционного насилия в Италии, не вмешивалась; южные немецкие государства не могли даже договориться о масштабах внутренней железнодорожной сети. Если Германия собиралась получить систему стратегических железных дорог, в которых она столь сильно нуждалась, Пруссии предстояло действовать в одиночку – по крайней мере, взять на себя инициативу. Чтобы поступить таким образом, ей пришлось бы провести фундаментальную реформу своей государственной политики и экономики. Единственный выход из бюджетно-политического тупика состоял в обеспечении национального представительства, которое санкционировало бы повышение налогов в целях финансирования строительства железных дорог. Потому в 1846 году Фридрих Вильгельм наконец стиснул зубы и созвал на следующий год Общий сейм. Когда сейм собрался летом 1847 года, то в рамках национального форума либералы получили возможность озвучить свои пожелания. Растущая уверенность либерального националистического социума в своих силах нашла отражение в создании газеты «Дойче цайтунг» в мае 1847 года. Газета руководствовалась тремя основными принципами: конкурентоспособность немецких товаров на зарубежных рынках; окончание дипломатической зависимости от России; активная «немецкая» внешняя политика во имя политического единства. Всего перечисленного следовало добиваться посредством «унии» между прусским государством и националистическим движением.

Прусский генерал-адъютант Людвиг фон Тиль частично затронул эти вопросы в своем вступительном слове к сейму. Пруссия, заявил он, «самим своим географическим положением призвана стать защитником Германии», поскольку ее «территории повсюду составляют авангард Германии, и врагам придется сначала перешагнуть через наши тела, прежде чем они смогут вторгнуться в другие немецкие земли». [605] Simms, Struggle for mastery in Germany, p. 171. Посему, как считает правительство, железная дорога, соединяющая обе половины монархии, не просто выгодна коммерчески, но имеет стратегически важное значение. Большинство в основном либеральных делегатов согласились с такой постановкой вопроса. «Если наши братья не поспешат к нам на помощь, – заметил один из них, – мы окажемся погребены… под лавиной казаков, калмыков и киргизов». [606] Ibid. При этом делегаты скептически оценивали готовность правительства удовлетворить требования националистов. Этот скепсис укреплял в них решимость воспользоваться финансовыми затруднениями монархии для осуществления конституционной реформы. Сейм отказался выделить Фридриху Вильгельму денежные средства для строительства Ostbahn, пока монарх не согласится на постоянное народное представительство при короне. Также прусского короля вынудили принять другие реформы, например, допустить свободу евреев во всех провинциях. Вскоре после этого Ганземанн потребовал прусского вмешательства в поддержку немецких интересов в Шлезвиг-Гольштейне. Между тем в Центральной и Южной Германии депутаты местных собраний обсуждали способы достижения национального единства, социальную и конституционную реформы.