Борис Филин - Каникулы разума. Колдовство, ведьмы, одержимость

Даже благочестивые язычники молились Богу, и их особое поклонение поддерживало эту связь и приводило к еще более тесному единению между отдельными людьми и Богом, позволяя им в какой-то мере проникать сквозь завесу невежества и тьмы. И благочестивый язычник изо всех сил старался возвыситься до более тесной связи с Богом, и поэтому в используемых средствах была заложена особая сила; а что может быть сильнее молитвы? И Бог, в своей всеобъемлющей любви и привязанности, не оставит этих просителей без ответа.

Было бы излишне перечислять многие примеры действенности молитвы, как она проявляется у благочестивых и верующих людей, с которыми мы могли бы встретиться во все времена и среди всех народов. В более поздние времена многие из них хорошо известны. Я, однако, упомяну один случай, который представляется мне наиболее ясным и наименее сомнительным. Кирсен рассказывает следующее: «Я знал провидца, который обрел способность предсказывать будущее молитвой ночью на горе, где он привык лежать лицом вниз; и он использовал эту силу для помощи больным самым скромным образом. Его видения отчасти прозаичны, отчасти поэтичны и имеют отношение не только к болезни, но и к другим важным и даже политическим событиям, так что он очень похож на пророков Ветхого Завета».

Для тех, для кого Вселенная является часовым механизмом или вечным двигателем, который продолжает двигаться вечно сам по себе, для кого вечная сила, мудрость и любовь в вечности и природе – ничто, молитва и мольба должны казаться бесцельными и пресными, но они никогда не смогут выполнить работу души. Для них магические эффекты так же необъяснимы (и, следовательно, неистинны), как и сами магические явления неизвестны. Но, при всем их знании и мудрости, природа навсегда останется для них загадкой.

Здесь не место углубляться более полно в этот предмет; но не будет излишним вспомнить, что в каждом слове есть магическое влияние, и что каждое слово само по себе есть дыхание внутреннего и движущегося духа. Слово любви, утешения, обетования способно укрепить робкого, слабого или физически больного человека; но слова ненависти, осуждения, вражды – нет. Это зло, снижающая нашу веру и уверенность в себе. Как легко мирянин, радующийся своей удаче, вскоре оказывается поверженным в невзгоды, и отчаяние приходит только туда, где нет религии – где ум не имеет внутреннего и божественного Утешителя. Но, вероятно, нет никого, кто был бы защищен от проклятия или благословения. [Ennemoser, Hist. of Magic, I., p. 120.]

В начале 17-го века викарием Лудуна был Урбен Грандье. К тем талантам, которые ведут к успеху в этом мире, этот человек присоединил извращение морали, которое обесчестило его имя. Его поведение привело к появлению у него многих врагов. Это были не просто соперники, но мужья и отцы, некоторые из которых занимали высокие посты и были возмущены тем позором, который он навлек на их семьи. Это был удивительно гордый человек, который упорно искал во всем свою выгоду, обладая удивительной способностью к интригам. Его беззакония сделали его бичом города, главным викарием которого и самым большим скандалистом он был в одно и то же время.

Об этом свидетельствуют полученные многими отцами семейств разрешения помогать в богослужении в каком-либо другом приходе, а также предоставленные им разрешения принимать таинство от какой-либо другой руки 1.

Но что было еще серьезнее, так это то, что, настроив против себя так много людей, он сумел создать свою собственную грозную партию, состоящую почти полностью из гугенотов 2, а это уже входило в юрисдикцию епископа. Парламент передал дело в суд Пуатье. Грандье получил возможность встретиться лицом к лицу со своими противниками благодаря друзьям, которые у него были в округе. Это доказывает следующий факт.

Среди других свидетелей по этому делу два священника, Жерве Мишен и Луи Були, показали, что они нашли Грандье лежащим на земле с женщинами и девушками в Его Церкви, ворота которой были заперты; что несколько раз, в неурочные часы, как днем, так и ночью, они видели, как женщины и девушки приходили к нему в комнату; что некоторые оставались там с часу дня до полуночи и что их ужин приносили туда их служанки; которые обычно сразу же уходили; что они также видели его в Церкви с широко распахнутыми дверями, и что некоторые женщины, войдя, тотчас же закрыли их.

Такие свидетельства были для Грандье полной гибелью, и потому его друзья перевернули небо и землю. Они прибегли к подкупу и угрозам в адрес священников и добились от них опровержения своих показаний. Рене Грандер, брат обвиняемого, написал опровержение собственноручно, как было впоследствии установлено, и оба священника подписали его. Это доказательство было уничтожено, и интриганы не имел особых проблем в отмене судебного разбирательства, к выгоде Грандье. Суд Пуатье вынес оправдательный приговор по предъявленным ему обвинениям. Торжество лжи было столь явным, что он оскорблял своих врагов и обращался с ними с подчеркнутым презрением, а не так, как если бы он был совсем «не в своем уме», но ему еще предстояло предстать перед трибуналом архиепископа бордоского, к которому он обратился. Его друзья снова встали на его сторону, и он добился второго оправдания и приказа восстановить его во всех его обязанностях (22 ноября, 1631 года). Приговор содержал предупреждение ему «вести себя хорошо и прилично, согласно священным декретам и каноническим уставам».