Нэнси Шилдс Коллманн - Преступление и наказание в России раннего Нового времени

По всей видимости, Хованских осудили на закрытом боярском суде, а законные процедуры оформили задним числом. Правительница Софья вызвала Хованского с сыном в Троице-Сергиев монастырь под предлогом грядущего дипломатического приема. Ее войска захватили Хованских на пути в монастырь. Один источник сообщает, что Хованский взял с собой семьдесят человек; по данным датского дипломата фон Горна – сто пятьдесят, а Софья отправила против него четыре тысячи. Отца и сына связали, посадили на лошадь и привезли в монастырь. В документах Разрядного приказа говорится, что Хованских приговорили к смерти после должным образом проведенного разбирательства, при явных против них уликах, и даже есть традиционная формула «цари указали и бояре приговорили» (в данном случае дополнительно названа и правительница Софья), но нет данных о проведенном следствии и судебном рассмотрении, «без всякого розыска, как бы надлежало», как писал спустя несколько десятилетий настроенный в пользу Нарышкиных Андрей Матвеев. В доказательство был приложен анонимный донос от 2 сентября, утверждавший, что Хованские плели заговор против царей. Хованским не дали возможности пройти устный допрос и даже допрос под пыткой, тем более не разрешили очную ставку с обвинителями, хотя князь Иван настаивал на ней даже во время чтения смертного приговора [903].

В этом случае отступления от процедуры особенно заметны, потому что разбирательство проводилось в необычном месте. Когда арестованных привезли к монастырю, начальник караула князь Михаил Иванович Лыков выполнил приказ остановиться перед воротами. Бояре вышли за стены и расселись на скамьях, чтобы выслушать уже вынесенный приговор. Хованским не разрешили войти в монастырь, увидеть судью или встретиться с царями-соправителями и с правительницей-царевной. Думный дьяк Федор Шакловитый сразу же зачитал приговор: обезглавить за измену. Что и было исполнено немедленно, в стороне от «большой московской дороги». Сильвестр Медведев, желавший преподнести эту казнь как законную и проведенную по всем правилам, писал, что при чтении приговора и на казни присутствовало много бояр и собралась толпа [904]. На самом деле Милославские все сделали как можно тише, вероятно, чтобы не возмутить сторонников Хованских.

Примерно так же и с теми же целями казнили в 1689 году самого Шакловитого. Политический расклад изменился, Нарышкины взяли верх над Софьей и Милославскими. Летом 1689 года Петр был в выигрышном положении. Он превратил свои детские потешные полки в независимое войско, а в январе 1689 года его женили, чтобы продемонстрировать зрелость юноши и, соответственно, поднять вопрос о престолонаследии. В то же время провальная крымская кампания лишила Софью и В.В. Голицына поддержки в обществе, а планы царевны короноваться самой вызвали в нем беспокойство. В конце лета 1689 года Софья попыталась поднять московских стрельцов против Петра, и он скрылся в Троице-Сергиевом монастыре. Оттуда он обратился к московской знати. В течение нескольких недель царила напряженная обстановка, и постепенно царевна утратила почти всех сторонников: один за другим бояре сбегали из Москвы и переходили на сторону Петра. Наконец от Софьи отвернулись стрельцы, что позволило избежать массового кровопролития [905].

Вытеснив сестру, Петр не оспаривал царский титул своего сводного брата и соправителя Ивана, по матери Милославского. Но он уничтожил сторонников Софьи. Князя В.В. Голицына арестовали и отравили вместе с семьей в ссылку, возложив на него вину за провал крымской кампании и обвинив в том, что он правил вместе с Софьей в обход царей. Однако обвинения в измене не последовало, вероятно, благодаря вмешательству его родственника, близкого Петру князя Бориса Голицына. Другие сторонники В.В. Голицына также были сосланы, а сводную сестру Петр заключил в монастырь до конца ее дней [906]. Не сохранилось судных списков для этих приговоров, поэтому они больше напоминают опалу, в которую попадали бояре XVI века; источником осуждения были бояре, коллективно действовавшие от имени суверена.

Вину за несостоявшееся восстание возложили на главу Стрелецкого приказа Ф.Л. Шакловитого. Его обвинили в том, что он замышлял убить Петра и его мать, чтобы возвести на царство Софью; Пол Бушкович считает его «козлом отпущения за Софью и Голицына». 7 сентября Шакловитого и двух его приспешников допросили и пытали в Троице-Сергиевом монастыре, а 11 сентября всех троих обезглавили около монастыря. Кара постигла и многих их сторонников: спустя месяц к смерти приговорили Сильвестра Медведева – за советы Шакловитому и за планы коронации царевны, но казнь отложили до февраля 1691 года, когда его подвергли церковному суду за ересь и колдовство. Вместе с Шакловитым собирались казнить еще четырех стрельцов, но их простили на плахе, заменив приговор на кнут и вечную ссылку в Сибирь (а трем из них, кроме того, вырезали языки). Еще около сорока стрельцов и монастырских слуг, связанных с Медведевым, были сосланы и биты кнутом или батогами [907].