Коллектив авторов - Pax Africana - континент и диаспора в поисках себя

Профессор показал нам радиомикрофоны, откуда исходили эти голоса. Он научил нас, как изображать приближающегося духа, как напускать облако дыма, в котором является дух, как извлекать из коробок жуткие звуки, как сделать, чтобы в темную комнату вошел скелет, как пугать привидениями врагов и притворяться, что в тебя вселился дух». [663]

Методы повстанцев Мау Мау, вооруженного антиколониального восстания в Кении 1950-х годов, [664]прекрасно знали преуспевшие в его подавлении британские спецслужбы, которые, очевидно, и подсказали Окоче сюжет о магическом политпросвещении. Непонятно, откуда в 1960 г. в СССР мог взяться русский профессор, который в совершенстве владел языком суахили. О тогдашнем уровне преподавания и знания этого языка в нашей стране дает представление записка, с которой 26 октября 1960 г. обратился в ЦК КПСС первый директор недавно созданного Института Африки АН СССР И. И. Потехин. Он просил разрешения зачислить в Институт кенийца Джеймса Очвату для помощи в работе над словарем языка суахили. «Нельзя же считать нормальным, – писал Потехин, – что до сих пор преподавание африканских языков ведется русскими преподавателями, которые никогда не слыхали, как народ говорит на этом языке. В результате, учащиеся знают грамматику и словарный фонд, но не умеют говорить, не владеют активной речью». [665]

Рассказ Окочи о его дальнейшей судьбе тоже носил зримые следы работы с ним британских специалистов соответствующего профиля. Он поведал, что в январе 1961 г. администрация УДН будто бы направила его с женой в Лондон, где он должен был выявлять среди африканцев подходящие кандидатуры для приема в университет. Окоча добросовестно делал это, выполнял другие поручения сотрудников посольства СССР и «советских агентов». Потом он получил приказ ехать в Нигерию для реорганизации двух законспирированных коммунистических движений. 30 мая 1961 г. он пришел в советское посольство за последними инструкциями. Там его познакомили с двумя членами подпольного коммунистического движения Нигерии, которые собирались ехать в Москву. Они поведали Окоче, что «при помощи Советского Союза Нигерия очень скоро станет коммунистическим государством». У них был соответствующий план «в виде напечатанного на машинке буклета». Он предусматривал «убийства, терроризм, поджоги, запугивание и все другие возможные средства создания общественной смуты». После прихода к власти «подпольных коммунистических движений» их лидеры собирались «объявить чрезвычайное положение по всей стране», распустить парламент, «уничтожить вождей и эмиров», «упразднить Конституцию», физически устранить некоторых нигерийских политиков. «В случае необходимости» планировалось «призвать на помощь русские войска». [666]Коварные замыслы потрясли Окочу, и он «вдруг понял, что за все золото России не согласится ввергнуть свою страну в кровавую пучину». Он спешно покинул посольство и решил, что порвет «всякие связи с коммунизмом» и не будет «иметь ничего общего с русскими, которые были посвящены в такие ужасные дела». [667]

Советские власти утверждали, что выступление Окочи было организовано британской разведкой. С. М. Румянцев обратился к редактору «Санди Телеграф» с просьбой опубликовать письмо, которое 20 февраля 1961 г. Окоча передал на его имя в советское посольство в Лондоне. Из письма следовало, что Окоча по своей инициативе уехал из Москвы в Лондон, где сотрудники британской полиции и министерства иностранных дел добивались от него антисоветских заявлений, предлагая взамен решить его материальные и жилищные проблемы. Окоча писал, что сделать это он отказался и давно бы вернулся в Москву, но нигерийское представительство в Лондоне не выдало ему паспорта. Румянцев выразил серьезные сомнения в подлинности интервью Окочи и заверил редактора, что УДН «не преследует никакой другой цели, кроме бескорыстной помощи народам Азии, Африки и Латинской Америки, и не помышляет об устройстве заговоров и восстаний». [668]В документах ЦК КПСС письмо Окочи фигурирует как подлинное.

ЦК поручило МИДу и КГБ принять меры для публикации письма Румянцева редактору «Санди Телеграф» и фотокопии письма Окочи Румянцеву в зарубежной прессе. Были проведены и другие контрпропагандистские мероприятия. «С опубликованным в газете рассказом Окочи, – сообщал секретарю ЦК КПСС Н. А. Мухитдинову Председатель Государственного комитета по культурным связям с зарубежными странами при Совмине СССР Г. А. Жуков 14 октября 1961 г., – были ознакомлены все студенты Университета дружбы народов, которые резко осудили это клеветническое выступление Окочи. После этого многие студенты африканских стран написали в газеты своих стран статьи об их учебе в Университете дружбы народов и сейчас получают от молодежи стран Африки благоприятные отзывы на эти статьи. <���…> В настоящее время Университет дружбы народов готовит об Университете брошюру справочного характера, объемом примерно в 1,5 печатных листа. В ближайшее время брошюра будет издана большим тиражом на английском, французском и испанском языках, частично в Москве, частично представительствами агентства печати “Новости” за границей и распространена в странах Азии, Африки и Латинской Америки». [669]