Геннадий Лобанов - Аргонавты плывут в Эдем

Увидев меня с подарками, Он только хмыкнул:

– Хороший врач сам себе коньяк не покупает. Раз принёс, давай с него и начнём.

А там уже и кофе подоспел. И Он продолжил свой рассказ:

– С чего начался поход аргонавтов? Некий Пелий, сын Посейдона, сверг своего единокровного брата-царя Эсона и сам стал править Иолком и Фессалией. В общем-то, дело житейское. Дворцовые перевороты в истории человечества – сплошь и рядом. Огорчённый Эсон, дабы ничего не случилось, втайне отправил своего малолетнего наследника Ясона на воспитание к кентавру Хирону. Выросший Ясон вернулся в Иолк и вознамерился вернуть утраченное папино имущество. Пелий, вроде как, согласен исправить историческую несправедливость и вернуть трон брату, но с одним условием: Ясон должен привезти из далёкой Колхиды Золотое Руно. Дескать, повелели ему вернуть Руно сам бог Аполлон и тень покойного Фрикса.

С этого и начинается поход аргонавтов. Кстати, здесь же, в Фессалии, начинается и история Троянской войны. Совсем недалеко от Иолка, примерно в это же время, на горе Пелион, в пещере кентавра Хирона, праздновалась свадьба Пелея (не путать с Пелием) и богини Фетиды. И богиня раздора Эрида, не приглашённая на свадьбу, подкинула золотое яблоко из сада Гесперид с надписью «Прекраснейшей». Гера, Афина и Афродита, желая завладеть яблоком, вцепились друг дружке в космы, да так, что Зевс их еле-еле разнял. А Гермесу пришлось лететь с богинями в Трою, где Парис должен был разрешить этот спор. Парис, как известно, отдал яблоко Афродите и судьба Трои была предрешена.

Но до Троянской войны было ещё далеко, а пока устами Пелия боги вознамерились вернуть себе Золотую Книгу. Царь Колхиды Ээт, судя по всему, не смог или не захотел справиться с заданием богов, но и расставаться с Золотой Книгой не спешил. Но это я забегаю вперёд. Вот и пришлось снаряжать экспедицию, чтобы разрулить ситуацию и поставить на место зарвавшегося царя.

– А разве не проще было бы богам просто приказать Ээту вернуть Книгу? И не нужно было бы затевать весь этот сыр-бор?

– Может, и могли приказать. Только Ээт был таким же отмороженным царём, как и Лаомедонт. Пообещает, да не исполнит. А то из вредности переплавит золотые страницы в монеты или слитки. Или, в данном случае, учитывая ценность артефакта, приказать, говоря на жаргонном языке, было не по понятиям. Ээт, всё-таки, сын бога Гелиоса, а дочь Медея – жрица богини Гекаты. Вдруг они обидятся, что с царём поступили не по-царски, унизили?

А тут – раз! – и приезжает представительская делегация, челом бьёт, все друг другу родственники. Глядишь, и подобреет Ээт, отдаст несправедливо нажитое. К тому же, там нужно было сделать ещё несколько важных дел. А вот как раз для этого и были исполнители в виде экипажа аргонавтов.

Для осуществления задуманного похода богами было принято решение построить корабль. Не просто корабль, а лучший корабль всех времён и народов. Считается, что корабль построил Арг, сын Арестора. По другой версии, Арг был сыном Фрикса, непонятно каким образом очутившийся в Иолке. А помогала Аргу в строительстве корабля богиня Афина Паллада.

Вот тут, скорее всего, всё было наоборот. Это сама Афина строила корабль с помощью этого самого Арга. Поскольку дева-воительница была нрава крутого и не позволила бы никому собой руководить.

Она созидала корабль и с нею трудился

Сын Арестора Арг, повинуясь её указаньям.

Так у них получился корабль из всех наилучший,

Сколько бы ни было их, терзавших вёслами море.

(Пер. Н.А Чистякова, Г. Ф. Церетели)

Версий происхождения Афины множество. Я придерживаюсь той версии, что Афина была приёмной дочерью Зевса. Отцом Афины был титан Паллат. Поэтому, Паллада – это не прозвище богини, а фамилия по отцу. Паллат, по одним сведениям, был титаном, а по другим, был сыном Крона и приходился, таким образом, родным братом Зевсу, Гере и прочим богам. Но деяния Паллата были настолько мерзкими даже для не отличающихся чистотой нравов богов, что предпочли за лучшее о нём забыть и не вспоминать. Поэтому так смутны упоминания о нём. Афина собственными руками убила сластолюбивого папеньку, когда он попытался склонить дочурку к сожительству. А снявши с него кожу, сделала себе модную накидку – эгиду. А что такого? Одеваться ведь девушке надо? Заодно и память об усопшем родителе.

И пришлось Зевсу сиротку-племяшку удочерить. Но и Афина в долгу не осталась, выполняя все щекотливые поручения своего приёмного отца. Если применить к тем временам слово «спецслужбы», то Афина была воплощением этого слова.