Олег Медведев - «Спартак». Хроники возрождения». Книга пятая. Послесловие

Ныряльщик при подготовке к погружению всегда точно знает, какую максимальную глубину он планирует на этот раз освоить. С творческим процессом все иначе. Когда начиналась работа над этой книгой, я и представить себе не мог, насколько удивительное и непростое приключение сам себе придумал, насколько глубоким окажется это увлекательное погружение в прошлое, которое мы проделаем вместе с читателями.

Впрочем, когда именно все это для меня начиналось, я и сам теперь уже не упомню. Быть может, когда в 1977 году отец впервые стал брать меня с собой в Лужники? Чудом сохранившаяся программка матча с пермской «Звездой» хранит вписанные моим детским почерком (конечно, в подражание отцу, для которого это была часть ритуала посещения матча) номера футболистов «Спартака»… Или все-таки чуть позже, когда в моем домашнем архиве появится также чудесным образом пережившая все переезды папка с надписью «Спартак». 1976-1979», куда я бережно и педантично из года в год откладывал газетные вырезки статей и интервью, посвященных тому периоду? А может, в начале 90-х, когда студентом я проводил свободное время в библиотеках и архивах, уже целенаправленно пополняя и систематизируя информацию по этой теме. Тогда мне уже точно мечталось когда-нибудь превратить это в книгу…

«Пиши тоньше и желтее, – посоветовал мне ответственный товарищ в одном из крупнейших столичных издательств, куда я обратился, когда решился несколько лет назад, наконец, взяться за эту книгу. – И название надо придумать броское, хлесткое. Лучше всего что-нибудь типа – Бесков против Лобановского, «Спартак» против киевского «Динамо», Россия против Украины. Ты же хочешь, чтобы она продавалась?..». Конечно, мне бы этого хотелось. Но не такой ценой. И тогда я решил сделать книгу самостоятельно, от и до. С одной стороны, это сулило немало сложностей и затрат. C другой, что гораздо важнее, полностью развязывало руки и позволяло ни на кого не оглядываться и ни от кого не зависеть.

К тому моменту я уже был полностью погружен в тему. Последние несколько лет прошли в архивных и библиотечных поисках. Мне пришлось проштудировать практически все футбольные книги, выходившие за последние десятилетия. Количество тщательно отобранных цитат из сотен различных источников перевалило за десять тысяч, на руках были десятки архивных документов. Делая выписки и сразу же переводя их в компьютерный текст, я выяснил, к своему удивлению, что Microsoft Word имеет ограничения по объему документа – в какой-то момент файл просто отказался принимать в себя новые символы. Пришлось завести второй…

И все же контуры будущей книги представлялись туманно. Долгая работа в журналистике и особенно в качестве медиаменеджера приучила меня четко, до знака, планировать будущую работу. Теперь же впервые я оказался перед чистым листом бумаги (ну, хорошо, разумеется, перед пустым монитором компьютера), и волен был делать все, что вздумается, не ограничивая себя никакими условностями и даже объемами. Но не было и четкого плана, и даже понимания, как подступиться к такому грандиозному по объему собранному материалу.

Легче всего далось название. В какой-то момент я, правда, пожалел, что русский язык не столь емок, как английский. В голове вертелось компактное «True Spartak», но русские аналоги «Настоящий «Спартак» или «Истинный «Спартак» выглядели бы излишне пафосно и многозначительно. Помогли размышления о поиске подходящего жанра. Разнородность собранного материала, желание передать дух времени, сохранив прямую речь из первоисточников, а не пересказывая найденное своими словами, по сути, не оставляли выбора. Единственная возможность уместить в рамках одной книги такой объем столь разношерстного материала – представить его в виде последовательного изложения событий, рассказа о том, как день за днем прожила эти четыре года команда, что про нее изо дня в день говорили и писали. Это, несомненно, не публицистика, и уж точно не беллетристика, скорее, жанр исторического исследования, историческая хроника. Так и появилось название – «Спартак». Хроники возрождения».

И еще я очень четко понимал, что мое присутствие как автора в этой книге должно быть минимальным. Несомненно, полностью от субъективности в авторском подборе материала, изложении, комментариях и размышлениях не уйти. Но судить о том, что если и видел собственными глазами, то сохранил в памяти в виде обрывочных детских воспоминаний, я посчитал себя не в праве. Мне вообще ближе всего в журналистике позиция наблюдателя, исследователя, уважающего читателя, зрителя или слушателя, не навязывающего ему свое мнение, а проходящего вместе с ним весь путь от начала и до конца, шаг за шагом, радующегося открытиям или вместе с ним огорчающегося. А уж какие выводы сделаешь для себя в конце этого пути – это уже личный выбор каждого…