Вячеслав Черемухин - Кирилловцы vs николаевцы - борьба за власть под стягом национального единства

Эмиграция – это система в системе. Но эмиграция параллельно существует в своей «внутренней» системе, которая ее наполняет и из которой она вышла. Однако это характерно для эмиграции в целом на всем протяжении ее существования в течение нескольких поколений. «Внешняя» система, которая влияет на существование эмиграции, – это условия, влияющие на повседневную жизнь беженства. Это и регионы проживания, и язык подавляющего большинства жителей этих регионов, и религия, и культура и т.д. Но мы не должны забывать, что существует значительное отличие между терминами «беженство» и «эмиграция». Беженство – понятие в первую очередь социальное, оно затрагивает повседневную жизнь рядового населения страны. Эмиграция – понятие разноаспектное. Эмиграция может быть и экономической, и социальной, и политической. Но главное различие в наполнении терминов состоит в том, что эмиграция предполагает абсолютное политическое и идеологическое несогласие определенной группы людей с «генеральной линией партии». Беженство же абсолютно этого не предполагает. Создание комфортных условий для проживания в стране или регионе «исхода» в случае беженства будет способствовать возвращению людей в эту страну или регион. Эмиграция же вернется в страну исхода только в случае изменения там политического режима. На волне событий в Европе в наши дни наше исследование становится актуальным, ведь и в современной Европе можно столкнуться с теми проблемами, которые мы попытаемся осветить на опыте прошлого столетия.

Но обращаясь к политике русской эмиграции, мы сразу ограничиваем себя изучением только правоконсервативной эмиграции. В основе своей русские правоцентристы в эмиграции состояли из разных частей бывшей политической элиты Российской Империи. Это были члены умеренных политических партий. Однако к ним уже в изгнании примкнули и ультраправые политические силы. Все эти политические силы объединяла одна главная идея – монархическая. Именно монархия сама по себе создает те образы, которые устойчиво сохраняются в мировоззрении людей. Они не только наделяются определенными символами, внешними атрибутами, но и получают от общества те характеристики, которыми они могли и не обладать изначально.

Таким образом, мы значительно усложняем нашу задачу. Мы пытаемся реконструировать образ монархической части русской эмиграции и ее видение существующей в эмиграции власти самой эмиграции. Говоря о монархизме, мы сразу сделаем важное замечание. В начале ХХ века монархист – это и тот, кто состоит в монархических организациях, и тот, кто поддерживает монархию как форму правления (причем поддерживает и существующие династии на престолах), и тот, чье мировоззрение основано на традиционных ценностях (семья, религиозность, патриархальность и т.д.). Не изменилось политическое лицо монархиста и в изгнании. Но существование монархизма в положении лиц без государства осложняло жизнь монархиста под воздействием внимания как советских, так и зарубежных средств периодической печати. А ведь именно печать в это время помогала создавать представление людей о разношерстной массе эмигрантов, которые пытались к тому же заниматься и политикой.

Теперь следует сказать и о том, что любое политическое лицо тесно связано с идеологией. Изучение исторических особенностей формирования идеологических платформ является одним из главных предметов исследования историков. Немалая часть в нем отводится на изучение конкретных политических программ. Изучение же консервативной идеологии – одна из самых излюбленных тем историков. Этого не сказать об идеологических особенностях тех систем ценностей, которые находились на стыке устоявшихся идеологии, в частности, о либеральном консерватизме.

Российская революция 1917 года была беспрецедентным по значению событием в истории. Последовавшая за ней Гражданская война в России 1917-1922 гг. – одно из самых противоречивых событий не только в российской, но и в мировой истории. Обращение к последствиям революционных преобразований в год 100-летия этих событий позволяет поднимать самые разнообразные темы и проблемы. Одной из таковых может стать тема идеологического размежевания победителей революции 1917 г. и их противников, которые активно сопротивлялись данной власти в разных регионах бывшей Российской Империи. Они же и перенесли идеологию этого сопротивления в эмиграцию. По новейшим исследованиям ученых, на разных территориях русского рассеяния от ближнего зарубежья до стран «третьего мира» оказалось около 2-2,5 млн человек. Разношерстная масса эмигрантов, принадлежащая к разным сословиям, как правило, строила смысл своего существования в эмиграции на борьбе против большевизма в горячо любимой Родине. Желание вернуться в страну, которая не управляется большевиками, стало для них смыслом жизни. В свою очередь, для успешной борьбы против «богоборческой власти» русские эмигранты должны были использовать все имеющиеся альтернативы и ресурсы, в т.ч. идеологические, чтобы показать другое видение исторического процесса развития России, показать другое ее будущее. Всесословность эмиграции, в некоторой степени, помогала составить определенный срез русского общества, который оказался «под гнетом» большевиков. Для того чтобы противопоставить господствующей в России идеологии большевизма свою твердую позицию, эмиграции требовалось пройти определенную эволюцию. Важно было понять, что ценного могла бы в себя вобрать традиция российской государственности, какие изменения произошли в российском обществе за годы Революции и Гражданской войны, а также как эти положения связать с новыми веяниями идеологий стран Запада, минуя коммунизм. Не случайно поэтому, что труды эмигрантов часто обращались к историческому прошлому России. Патриотический порыв, ностальгия по прошлому, желание вернуться домой, услышать родной язык – все эти и многие другие факторы способствовали тому, что большая часть трудов в эмиграции была посвящена началу ХХ века, Первой мировой войне, а также Гражданской войне. Формирование либерального консерватизма, помимо того, что имело свою точку отсчета, имело и своего главного идеолога – бывшего депутата Государственной Думы, а первоначально и вовсе марксиста П.Б. Струве.