Наталия Лебина - Проституция в Петербурге - 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.

По-прежнему распространенными в среде подрастающего поколения были сифилис и другие венерические заболевания. Но главное, что большинство юношей и девушек «просто смотрели на вещи»: половой акт с любым партнером мог совершиться за подарок — пару фильдеперсовых чулок или лакированные туфли — предел мечты фабричной девчонки конца 20-х гг., за приглашение в кино, театр, ресторан. С. И. Голод, один из первых советских исследователей, еще в конце 60-х гг. осмелившийся поднять вопрос об особенностях полового поведения в социалистическом обществе, справедливо писал о том, что женщины, поступающие таким образом, относятся к группе, «стоящей на грани проституции» [321] Голод С. И. Социально-психологические проблемы проституции М., 1988, с. 18. . Получалось, что проповеди «свободной любви» не спасали от социального зла, каким считалась торговля женским телом, а, наоборот, его усугубляли. Может показаться на первый взгляд, что в этот тупик новое общество зашло только благодаря сторонникам теории «стакана воды», к которой тяготела и А. М. Коллонтай. Но на самом деле все было значительно сложнее.

По сути свобода в области любви, в понимании А. М. Коллонтай, то есть любовь, не связанная материальными узами, основанная на духовном влечении, на интимном контакте личностей, а не особей и тем самым способствующая совершенствованию человека, была большой редкостью в среде рабочих. Этому препятствовали многие факторы: низкий культурный уровень основной массы горожан, примитивные представления о месте женщины в обществе, отсутствие элементарных материально-бытовых и гигиенических условий, а также определенная политика новых властных и идеологических структур. Их руководители довольно скоро поняли, что для полного сосредоточения человека на проблемах построения социализма необходим строгий контроль за интимной жизнью. Уже в 20-х гг. начинает постепенно оформляться официальная линия на планомерную деэротизацию советского общества. В своем стремлении отделить «Эрос крылатый» от «Эроса бескрылого» А. М. Коллонтай осталась в одиночестве. На смелую поборницу духовности в любви обрушился мощный поток критики, во многом опиравшейся на позицию В. И. Ленина, который, по воспоминаниям К. Цеткин, утверждал, что «сейчас все мысли работниц должны быть направлены на пролетарскую революцию», а не на вопросы любви [322] Цеткин К. Воспоминания о Ленине, с. 46. . Главным оппонентом А. М. Коллонтай выступила П. В. Виноградская, проповедовавшая весьма сомнительные, но соответствующие духу времени сентенции: «Любовью занимались в свое время паразиты Печорины и Онегины, сидя на спинах крепостных мужиков. Излишнее внимание к вопросам пола может ослабить боеспособность пролетарских масс» [323] «Красная новь», 1923, № 1, с. 6. . Еще дальше в своих рассуждениях заходил А. Б. Залкинд, которого недаром именовали «врачом партии». Он утверждал: «Необходимо, чтобы коллектив радостнее, сильнее привлекал к себе, чем любовный партнер. Коллективистическое, истинно революционное тускнеет, когда слишком разбухает любовь» [324] Залкннд А. Б. Половой вопрос в условиях советской общественности. М., 1926, с. 13. . И вероятно, для того чтобы этого не случилось, А. Б. Залкинд разработал 12 принципов полового поведения пролетариата. При этом он счел должным откомментировать христианскую заповедь «Не прелюбодействуй» в духе нового революционного времени: «Наша точка зрения может быть лишь революционно-классовой, строго деловой. Если то или иное половое проявление содействует обособлению человека от класса, уменьшает остроту его научной, (т. е. материалистической) пытливости, лишает его части производственно-творческой работоспособности, необходимой классу, понижает его боевые качества — долой его» [325] Залкинд А. Б. Революция и молодежь. М., 1924, с. 35. .

Некоторым принципам, выдвинутым А. Б. Залкиндом, вероятно, нельзя отказать в элементах здравого смысла, особенно учитывая распущенность молодежи больших городов в вопросах взаимоотношений полов. Безусловно, можно разделить разумное мнение о вредности слишком раннего вступления в интимную жизнь, о низости ревности, о любви «как завершении глубокой и всесторонней симпатии и привязанности». Но нельзя не оценить как бестактное, бесцеремонное вмешательство в личную жизнь людей «принципов», предполагавших регламентировать способы интимной жизни и ее периодичность. А девятая и двенадцатая заповеди вообще покажутся современному читателю цитатой из Е. Замятина или Дж. Оруэлла: «9. Половой подбор должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы специального полового завоевания… 12. Класс в интересах революционной целесообразности имеет право вмешиваться в половую жизнь своих членов. Половое должно подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая» [326] Залкинд А. Б. Половой вопрос в условиях советской общественности, с. 56, 59. .